Послание из тьмы

То ущелье, в котором погиб Воу, звало его. Он должен был вернуться туда и снова взглянуть в лицо тем косматым тварям, выследить их и наблюдать за ними из засады. Он понимал, что неандертальцы не могли ни карабкаться на скалы так же быстро, как то по силам людям, ни так же быстро соображать, ни уворачиваться с той же непредсказуемостью. С ними нужно было вести себя, как с медведями: отрезать их друг от друга, а затем напасть сзади.

Кто-то, возможно, усомнится, были ли люди, пришедшие во владения чудовищного племени, достаточно разумными, чтобы освоить приемы новой для них военной науки. Быть может, они повернули назад, к югу, в те более спокойные края, из которых прежде вышли, но по пути были перебиты или же все-таки смогли смешаться со своими собратьями. Быть может, все они погибли в этой новой земле чудовищного народа, в которую вторглись, не зная, на что себя обрекают. Истинной может оказаться и та версия, что им удалось сохранить и увеличить свое племя. Если же они пали, то другие из их рода пришли вслед за ними и добились лучшей участи.

Это стало началом эры ночных страхов для маленьких детей нашего человеческого племени. Они знали, что за ними наблюдают, что по их следам идут, неотступно и упрямо. Известные во всем мире легенды об ограх и людоедах, охотящихся на детей, возможно, пришли к нам из тех древних страшных дней.

А для неандертальцев это стало началом непрекращающейся войны, которая могла привести только к их уничтожению.

Неандертальцы, сутулые и не такие высокие, как люди, имели преимущество в весе и силе, но не в уме. Они без страха шли в одиночку против двух или трех охотников; но наши предки были более сообразительны и спаяны законами племенной жизни: когда они вступали в бой, то сражались сообща. Они окружали противников, загоняли их и бросались на них со всех сторон. Люди бились с этими чудовищами, как собаки с медведями. Они, перекрикиваясь, сообщали друг другу, что нужно делать, а у неандертальцев не было речи, и они не могли понять, что же происходит. Люди двигались слишком быстро для них и сражались слишком хитро.

Многочисленными и постоянными были схватки человеческих и зверочеловеческих племен, сражавшихся за эти унылые, обдуваемые ветром степи тридцать или сорок тысяч лет назад. Эти две расы абсолютно не терпели друг друга. И те, и другие хотели, чтобы им одним всецело принадлежали пещеры и берега рек, где можно добывать кремни. Они сражались за туши мамонтов, увязших в болотах, и за оленей, на которых можно было охотиться. Когда люди находили рядом со своими пещерами и стоянками следы неандертальцев, то выслеживали и убивали зверолюдей: ведь безопасность, свою и своих близких, можно было обеспечить только убийством.

Неандертальцы считали, что детей человеческого племени приятно есть, а мужчин всегда можно одолеть в бою. Они ошиблись.

Мы не знаем, как долго жило это племя чудовищ в холодном мире сосен и серебристокорых берез между степями и ледниками после того, как к ним пришли люди. Возможно, они продержались долгие века, становясь все более хитрыми, опасными… и малочисленными. Люди выслеживали их по следам, по дыму от костров (неандертальцы знали огонь), и косматому народу становилось все труднее отыскивать пропитание.

В этом забытом мире появились настоящие воины, которые смогли встретить своих врагов лицом к лицу, а затем умертвить их. Они делали длинные копья с остриями, обожженными на огне; они подняли кожаные щиты, преградив путь чудовищным врагам; они метали в них камни из ременных пращей.

И противостояли чудовищам не только мужчины, но и женщины. Они защищали своих детей и мужей от этих страшных существ, которые были так похожи на людей, однако не являлись ими.

Хотя ученые могут неверно представлять себе картину прошлых лет, все же они сходятся в том, что именно женщины в те древние времена были силой, способной сплотить несколько племен. Именно женщины с присущими им любовью и заботой защищали своих сыновей от гнева Старика, учили их избегать его недовольства и убеждали не враждовать с ним, чтобы иметь поддержку в непрекращающейся войне с племенем чудовищ. Аткинсон считает, что именно женщины на заре человечества обучали своих детей первым табу, например тому, что сын должен оставить свою мачеху и выбрать себе жену из другого племени, дабы сохранить мир в семье. Женщина была первым миротворцем, способным остановить братоубийственные распри. Человеческие сообщества, сохраняющие мир от мужской агрессии, были плодом ее труда. Именно благодаря ее стараниям человечество осознало важность братства и солидарности. Племени чудовищ не были знакомы даже элементарные принципы сотрудничества, а человечество уже говорило на языке единства, который однажды сможет сплотить всю планету. Мужчины старались держаться вместе, потому что одиночки и даже пары или тройки быстро уничтожались беспощадными косматыми врагами: но когда человек научился составлять отряды из дюжины и тем более нескольких дюжин бойцов – против этого зверочеловек уже был бессилен.