Послание пилигрима

Мы находились в просторном зале, где в виде ячеек были расставлены рабочие столы и стенды с моделями ядер атомов, собранных из пластмассового конструктора. На стенах висели большие мониторы, возле одного из них, стояла группа сотрудников и увлеченно наблюдала за неким процессом. Мне показалось, что сама картинка формировалась электронным микроскопом, или ускорителем на «жестких электронах» после чего, обработанная программой для лучшего восприятия, передавалась на экран. Размер увеличения, безусловно, поражал! Было видно, как атом, какого-то элемента, похожий на растрепанный клубок ниток, переносится на образец, зависает, дрожит и пытается прилепиться на предназначенное ему место. Однако укладка в последний момент сорвалась, атом отскочил, затем мелко вибрируя, он снова появился в кадре, готовясь к новой посадке. Все напряженно следили за происходящим, некоторые от досады яростно жестикулировали, другие сокрушенно качали головой. Я не мог себе представить, как можно манипулировать отдельным атомом и подумал, что нам демонстрируется анимация эксперимента, чтобы более детально передать суть физического превращения. Но тогда к чему было имитировать особенности изображения электронного микроскопа, если можно показать просто мультипликационный ряд! Может быть, это делалось, для пущей убедительности? В общем, я не смог объяснить увиденное, а задать вопрос постеснялся, боясь прослыть болваном на первой же встрече.

Доктор Прест некоторое время с переживанием следил за метанием теней на экране, и наконец, вынес приговор:

–Нет, не стряхивается!

Все обернулись, и мужчина с лохматой гривой черных волос и грубоватыми чертами лица раздраженно пояснил:

–Не хватает быстродействия модуляционного генератора, нам передали на испытание очередную усовершенствованную модель, однако, и она не может точно передать резонансную частоту, чтобы глюонная цепь освободила, захваченное ядро. Два часа уже бьемся!

–Программное обеспечение проверяли, может нестыковка какая-нибудь?

–Управление удовлетворительное! Видишь, ядро занимает место в намеченной позиции! А освободиться от захвата кварков в протоне не удается! Вон – трясем, трясем, а когда ядро, наконец, срывается, то падает куда попало!

–Чем отличается работа нового генератора от предыдущего образца?

–Управление по координатам улучшилось, а присоединение и освобождение осталось таким же проблемным!

Доктор Прест, вскинул руку и слегка, повысив голос, объявил:

–Коллеги! Знакомьтесь! Наш новый сотрудник, новоиспеченный выпускник университета из Ростау, химик-технолог Шелт Тройз!

Прест взял меня под локоть, и первым подвел к лохматому мужчине:

–Это доктор Зивас, твой непосредственный руководитель. Это Нир, это братья Руз и Кроуз, программист Цидди, инженер Дабс. – Он по очереди указывал на каждого из них и ждал, пока мы обменяемся рукопожатием. – Шелт пару дней проведет в учебном комплексе, после чего приступит к совместной работе!

После краткого представления, мы с Престом оставили моих коллег у монитора, где ядрышко все никак не могло усесться на новое место, и вернулись в кабинет шефа. Олси, видимо, уже подготовила мое направление, так как Прест взял со стола лист бумаги, что-то в него вписал, размашисто поставил автограф и протянул мне:

–Завтра в восемь утра ты должен явиться в учебный центр с этим бланком. После сеансов просвещения жду у себя, будем рассматривать возможность воплощения в жизнь твоей чудо-сферы!

На прощание, я получил от Олси приветливый кивок головы и взмах ее длинных ресниц.

3 глава. Сопричастность.

Остаток дня я потратил на переезд из гостиницы в жилой кампус, который состоял из группы четырехэтажных зданий, окруженных прогулочными аллеями и спортивными площадками. Меня поселили в небольшую комнату-студию с удобствами, где стояли кровать, одежный шкаф, стол, висел телеприемник на стене с функцией персонального компьютера. Окно выходило на задний двор здания и радовало видом густой хвои на стройных соснах. Разместив, свой нехитрый багаж, я отправился на поиски кафе, где можно было бы поужинать, благо на территории кампуса находилось несколько подобных заведений. Люди, попадавшиеся мне навстречу, были преимущественно молодого возраста и находились на равной ступени социальной лестницы. Перекусывая, я с интересом прислушивался к разговорам за соседними столиками. Беседы велись на самые разные темы, звучали и откровенные обсуждения рабочих вопросов, следовательно, не все подряд здесь подвергалось засекречиванию. Мне стало лестно, что я имел причастность, именно, к закрытым исследованиям, и даже подписание обязательства о соблюдении режима «молчания», воспринималось уже, как посвящение в избранную группу.