Вышеназванные резкие различия не обязательно указывают на национальные границы государств, приверженных разным геополитическим курсам. Они могут также указывать и на области, где правят угнетение и бесправие. Я до сих пор помню свой первый визит в Южную Африку. Это было в 1992 году – за два года до того, как Нельсон Мандела был избран президентом. Я прилетел в Йоханнесбург ночью и, пока мы снижались, обратил внимание на большую и совершенно не освещенную полосу земли. Я решил, что это озеро. Так обычно выглядит ночью озеро с борта самолета. Однако, улетая через неделю домой (на этот раз дневным рейсом, когда местность была ярко освещена солнцем), я неожиданно прозрел: я увидел с высоты, что это не озеро. Это была часть Соуэто, знаменитого района трущоб Йоханнесбурга, который населен темнокожими и полностью лишен электричества. Там вообще тогда не было никакого света – ни ночью, ни в какое другое время суток. Ни освещения. Ни электрических приборов. Ни холодильников. Да, в принципе мне все это было известно, ибо я читал об этом, причем много раз; но, когда взор охватывает картину сверху, когда внимание не отвлекается на разные детали, я ничего не различаю: ни политику, ни историю, ни цвет кожи, ни языки, ни фанатизм, ни расизм, ни демонстрации протеста. И тогда меня начинает терзать неотвязная мысль, что мы как вид, видимо, еще не обладаем ни зрелостью, ни мудростью, а без них невозможно выживание цивилизации в будущем.
Давайте поднимемся немного выше. Чего уж там, давайте проделаем весь путь до Луны! Вот шутливый афоризм, который часто приходится слышать из уст энтузиастов космоса:
Если бы Бог хотел, чтобы у нас была космическая программа, Он бы дал Земле Луну.
Эта фраза дает ясное представление о том, что движет освоением космоса. Заметьте, у Венеры, нашего ближайшего космического соседа, вообще нет спутников. У Марса, другого нашего соседа, есть два спутника – Фобос и Деймос. Они скорее напоминают две картофелины, выращенные на полях штата Айдахо: они настолько малы, что спокойно могут уместиться в муниципальных границах большинства наших городов. Другое дело – Луна. Она на 50 % больше Плутона и считается пятым по величине спутником в Солнечной системе. Так что Земле повезло в «планетной лотерее» – ее спутник стал романтической мечтой для влюбленных и первой станцией назначения для бесстрашных исследователей космоса.
Продолжу сравнение со школьным глобусом: если космический челнок и международная космическая станция расположены на высоте 1 и 1,3 сантиметра от его поверхности, то Луна в этом случае будет находиться в уже в следующей классной комнате – в 10 метрах от нас. Вот почему на околоземную орбиту ракета выходит всего за 8 минут, а чтобы достичь Луны ей требуется трое суток.
Снимок Земли, висящей над лунным ландшафтом (вы наверняка его видели, и не раз), был сделан в декабре 1968 года с космического корабля «Аполлон-8», первого корабля с людьми на борту, отправленного за пределы родной планеты. Из глубокого космоса вся Земля видна как на ладони: одинокая хрупкая красавица – нежное сочетание суши и океанов в обрамлении облаков, – тихо плывущая в пустоте космического пространства, и нет ни единого намека на то, что кто-то или что-то придет извне, чтобы спасти нас от самих себя. Такой взгляд на Землю дает гораздо более полный и лучший эффект обзора и открывает настоящую космическую перспективу.
Земля на лунном небе почти в 14 раз больше, чем Луна на небе земном. А ее отражательная способность в 2,5 раза больше, чем у Луны, хотя эта величина раз от разу меняется в зависимости от плотности облаков. Таким образом, полная Земля, видимая с Луны, примерно в 35 раз ярче, чем полная Луна, видимая с Земли. Нельзя не сказать и о том, что снимок «восходящей» Земли, сделанный с борта орбитального командного модуля «Аполлон-8», в сущности неверен: Земля на Луне не восходит и не заходит. Если смотреть на Землю с обращенной к ней стороны Луны, то окажется, что наша планета никогда не покидает лунного неба. А если перейти на обратную сторону Луны и там поселиться, то о существовании Земли никто бы даже не заподозрил.