Послание

Что касается назначения доктора Даванэлле на место патологоанатома, то мне были известны только фрагменты этой истории: она была вторым претендентом на место, и взяли ее только после ужасного случая с увечьем доктора Колфилда. Таким образом, работу в Мобиле – свою первую должность по специальности – она получила 'благодаря трагедии. Как напомнил Гарри во время нашего визита в бар «У Кейка», я и сам получил должность из-за неприятностей у других. Я понимал, что это обстоятельство может вызывать чувство незаслуженного захвата чужого места. И доктору Даванэлле не было легче оттого, что работала она с Клэр – блестящим специалистом, признанным во всем мире и приглашаемым на всевозможные симпозиумы по судебной медицине, настоящим профессионалом, требующим от своих сотрудников ежесекундной полной отдачи.

Я смотал леску и воткнул удилище в песок. Я сидел на берегу, обхватив колени руками, и смотрел на покрытую рябью поверхность воды – жидкий обсидиан с блестками лунного света. После нескольких минут размышлений я откопал свой сотовый в сумке-холодильнике, куда случайно сунул его в последний момент. Телефон на льду – Фрейду бы такое понравилось.

На мониторе высветился номер Эйвы Даванэлле, и я позвонил ей. Записанный на автоответчике голос был таким же холодным, как телефон в моей руке. Она повторила свой номер, предложила оставить сообщение после звукового сигнала и пропала. Я дождался гудка, прислушался к пустоте на другом конце линии и нажал кнопку сброса вызова. И только после этого до меня дошло: интересно, что бы я сказал, если бы она взяла трубку?

– Привет, доктор Даванэлле, это детектив Райдер. Прошу прощения, что был такой занозой в заднице во время вскрытия Нельсона, я вовсе не собирался добавлять вам проблем. Каких именно проблем? Да я, собственно, прятался в кабинете Уиллета Линди вчера, когда вы вышли в коридор, и видел, как вы…

Я вздохнул и начал снова расстегивать сумку-холодильник, чтобы опять заморозить телефон, когда он внезапно защебетал прямо у меня в руках.

Это был Гарри.

– Мне позвонил парень из медэкспертизы с места происшествия, – сказал он. – Мы получили еще одного всадника без головы на Калерия восемьсот тридцать семь. Прыгай в седло, Икабод.[10] Встретимся в Сонной Лощине.

Местом преступления был большой дом в итальянском стиле на южной окраине центрального района города, где по соседству со зданиями, представлявшими историческую ценность, располагались меблированные комнаты. Вокруг раскидистых дубов и сосен жужжали ночные насекомые. Рядом стояли несколько патрульных машин, микроавтобус криминалистов и машина «скорой помощи». Сделав широкую дугу, к бордюру подъехал фургон телевизионных новостей. На тротуаре с мрачными лицами крутились местные жители. Движение вокруг становилось все более оживленным, водители слетались на мигалки, как мотыльки на огонь. Полицейский на улице размахивал руками и зычным голосом уговаривал:

– Проезжайте, ребята, проезжайте.

Я заметил машину Гарри и заехал на бордюр позади него.

– Наши проныры уже здесь? – спросил я.

Гарри покачал головой.

– Скуилл был в загородном доме у своего брата в Пенсаколе. Едет сюда.

Пенсакола находилась минимум в полутора часах езды. Учитывая, что какое-то время уже прошло, до его приезда у нас оставалось где-то с полчаса.

– Давай сделаем, что успеем, дружище, – сказал я.

Мы поднялись на большое крыльцо парадного входа. Там, прислонившись к белой колонне, стоял детектив сержант Уоррен Блейзингейм из третьего округа, в чьей первоначальной юрисдикции и находилось это дело, поскольку мы были на его территории. Блейзингейм дымил сигаретой и задумчиво разглядывал верхушки деревьев.

– Что там внутри, Уоррен? – спросил Гарри.

Блейзингейм выразительно чиркнул себя пальцем по адамову яблоку.

– Это все, что мне известно.

– Так ты внутри не был?

– Там только парень из медэкспертизы, криминалисты и Харгривс. Это она приняла вызов, – медленно сказал Блейзингейм и сплюнул на лужайку. – Моим ребятам не положено заходить внутрь, пока туда не попадет Скуилл. Вам, вероятно, тоже, хотя правила ПИС-ПИС и говорят, что вы имеете на это право.

– Я лично по поводу запретов ничего не слышал, – заверил Гарри. Мы поднялись на крыльцо и зашли в дом.