Послания

Это было в субботу, в день праздника Благовещения, часу в третьем. И какой был вход! Нельзя обойти молчанием и этого. Один из сановников, посланный вперед префектом, с воинами ожидал нас у восточных ворот, и они встретили наше приближение, стоя в молчании. А после того, как мы вошли, они затворили ворота и торжественно повели нас через площадь перед глазами людей, собравшихся на это зрелище, и таким образом привели к начальнику.

Это – прекрасный человек. Явившись с благосклонным лицом, он после поклона кротко разговаривал с нами и послал нас к архиепископу. Мы же прежде всего помолились в храме Святой Софии. Святейший, закончив молитву в своей церкви, принял и приветствовал нас, побеседовал с нами о необходимом и тогда же, удержав нас, доставил нам отдых омовением и пищей.

На второй день рано утром нас взяли и, по нашей просьбе дозволив нам помолиться в храме святого Димитрия, разлучили друг с другом после того, как мы высказали благословения и приветствия друг другу. Нас, двоих братьев, отвели в то место, в котором я нахожусь теперь, и разлучили после того, как мы со слезами простились друг с другом, так, что и некоторые из зрителей были тронуты и прониклись жалостью.

В таком состоянии, отец, наши дела; и теперь влачу я, смиренный, здесь жизнь прискорбную и многоплачевную. Знаки благословения от святой руки твоей мы приняли, как имеющие силу Святой Троицы, и храним их, как сокровище, и кладем их перед глазами своими, как бы лобызая твою десницу. Опять слезы, опять содрогается моя внутренность, ибо хочу закончить речь.

О, отец, для чего ты меня оставил (Мф.27:46)? Но ты не оставил. Как ты удалился от меня? Но ты пребываешь во мне. Где же еще увижу тебя? Как взгляну на тебя? Где услышу сладчайший и спасительный голос твой? Когда разделю с тобой трапезу? Где буду наслаждаться твоим присутствием? Или когда буду читать тебе вслух, или петь перед лицом твоим, или получать вразумления, или епитимьи, или напоминания, совершая по обычаю угодное тебе угощение, пищу, питье, беседу, стояние, сидение, возлежание? Что случилось со мной? Призываю людей в свидетели, призываю и Небесные Силы на мою защиту: закон Божий отлучил меня от тебя, одна вечная заповедь. Да услышит поднебесная!

Поэтому я радуюсь и возношу глас хвалы Богу; переношу все более, чем с избытком сил; восхищаюсь. Не буду больше сиротствовать, не буду сетовать, не буду говорить что – нибудь непристойное. Прими, отец, и вышесказанное, как благочестное, ибо это – знаки любви к тебе.

Однако я опять буду плакать, но уже от радости. А ты, преблаженный отец, радуйся и веселись: тебе назначены награды, тебе уготовано место покоя. Ревность твоя подобна ревности отцов твоих, заключение под стражу провозглашает истину. Связан праведник, как непреклонный, – благочестивые благодарны, соревнующие делаются более пламенными, видя прекрасное начало. Гонители вне сплетают речи и злословят, особенно некоторые из монахов, а внутри терзаются мыслями, имея жестокого обличителя в собственной совести, притом удивляются. Ибо, как говорит великий Григорий Богослов, «великим подвигам человека умеют дивиться и враги, когда пройдет гнев, и дело оправдает само себя» [7]. Тебя Ангелы воспевают, люди ублажают, Христос принял и отверз тебе врата царства небесного навеки. Аминь.

Послание 4. К Никифору – игумену [8]

Когда нам был передан твой ответ через господина диакона, мы хотели тотчас писать к тебе, истинный и многолюбезный брат мой [9]. Но так как было зимнее время и новые соображения останавливали нас, то мы почли за благо отвечать не скоро. Если же вместе с вопросом, выраженным словом, и письмо потребовало того же самого, то для чего еще рассуждать и не высказывать того, что приходит на мысль?

Во – первых, скажу – и ты, почтеннейший, пойми меня, – что я, как ты и сам знаешь, многим подавал своей жизнью пример великой греховности, и почти нельзя найти греха, к которому бы я и сам не был причастен, и другим не давал повода. Но зная, что человеколюбие Божие спасает и погрязшего в бездне зла и подает руку помощи кающемуся, я избежал отчаяния и, по – видимому, несколько утвердился на правом пути.

Поэтому, как ведает Бог, знающий тайное, я уклонился даже от сношения с родственниками своими и общения с любезными моими по плоти и от всех остальных при помощи одной силы Божией, укрепляющей немощь мою во всем. То, о чем ты спрашивал меня, несведущего, и теперь находится в таком состоянии, о котором сказал тебе господин диакон. И это мы высказывали и представляли не без рассуждения, но основываясь и утверждаясь на исследовании и изучении Богодухновенного Писания, равно как и расспрашивая тех, кого следует. Подлинно, это истина, потому что Божественный Закон ясно говорит это не только через святого Павла, но и через других богословствующих Отцов, которые то же самое и определяют, и доказывают, и излагают согласно с апостольской заповедью.