Послания ап. Иоанна

На самом деле, думая так, мы извращаем само понятие Божьей благодати, заменяя его своеобразной «религией» труда, и то, что должно приносить радость, вначале воспринимается как долг, а позднее как тяжелая, скучная обязанность. Во всяком случае, Божья благодать ни в коей мере не обусловлена тем, что мы можем на этой неделе поставить себе «+» за поведение, достойное христианина. Тем не менее, такое отношение со стороны Бога вовсе не означает, что Он балует нас или недостаточно требователен в вопросах нашего служения Ему, и тем более, что Его не беспокоят наши промахи и слабости. Бог слишком сильно любит нас, чтобы позволить нам это! Но эта Отчая любовь совершенна в своем сострадании и понимании, она в точности соответствует особенностям личности «ребенка» и его индивидуальным потребностям.

Сделав нас Своими детьми, Бог хочет, чтобы со временем мы вошли в Его небесную семью. …Еще не открылось, что будем [не стало очевидным]. Знаем только, что … будем подобны Ему (ст. 2). Именно в этот процесс Бог стремится вовлечь уже сейчас каждого из Своих детей. Он прикладывает все усилия к тому, чтобы мы старались быть как можно более похожими на Его возлюбленного Сына; нам не нужно пытаться заработать Его любовь, даже если мы в состоянии сделать это. Она уже дана нам. Бог установил с нами родственные отношения, и, по мере того как мы пребываем в этой близости с Ним, наше семейное сходство возрастает.

Необходимо время от времени приостанавливать свою деятельную христианскую жизнь, чтобы честно оценить, какая доля наших трудов является проявлением любви к Богу, а какая происходит от желания произвести впечатление (кстати, наличие такого желания говорит о существенной неуверенности в себе) или объясняется влиянием со стороны той группы людей, к которой мы принадлежим. Нужно почаще напоминать себе, что главное в нашей жизни — это основанные на любви, родственные отношения с нашим Отцом. Это несравненно важнее, чем все наши труды. Уверенность приходит вместе с пониманием, что положение нежно любимых Божьих детей зависит не от нашей деятельности, а исключительно от благодати, которая является результатом Его собственного выбора. Наш любящий Отец хочет сделать все, чтобы уникальный духовный потенциал каждого из Его детей оказался полностью раскрыт, чтобы мы стали подобны Иисусу.

Эта уверенность повлечет за собой два практических результата (Иоанн упоминает о них в этих стихах): поможет нам овладеть теми вопросами веры, которых мы пока не способны постичь, а также поможет нам преодолевать враждебность мира. Есть такие аспекты Божьей истины, которые сейчас закрыты для нашего понимания, и в задачу нашего ученичества не входит исследовать их, опираясь на силу собственного воображения. «Сокрытое принадлежит Господу, Богу нашему, а открытое нам и сынам нашим до века» (Втор. 29:29). Нам неизвестны все подробности того, что ожидает нас на небесах, и нам не нужно этого знать. Мы не знаем, каким образом восстанет из праха наше тело после воскрешения и как оно будет выглядеть. Это откроется, когда Христос придет за нами. Сейчас нам необходимо знать, что Он появится снова и нам предстоит увидеть Его, как Он есть; в это мгновение, благодаря все той же благодати, которая сделала нас Его детьми, мы уподобимся Ему. Это то самое мгновение, когда завершится процесс, начавшийся в момент первой нашей встречи с Христом. Дети Божьи возродятся к новой жизни, и образ Бога в полной мере проявится в них.

Убежденность в том, что все случится именно так, является очень важной составной частью нашей жизни во Христе в окружении враждебного мира, гонения со стороны которого должны привести нас лишь к еще большей убежденности в своей правоте. Мир потому не знает нас, что не познал Его (ст. 1). Конечно, в некотором смысле мир знает нас. Он знает, что мы есть, точно так же, как знал о существовании Христа в годы Его служения на земле. Не знает он лишь того, что на самом деле христиане — это дети Божьи. У мира нет ни малейшего представления об основанных на любви взаимоотношениях, которые проявляются в ежедневном общении Господа с Его людьми. Эта идея воспринимается как иллюзия. Мы не должны рассчитывать на то, что мир захочет понять это.