Посланник

Посланник тоже думал об этом и корил себя, что не нашел повода пригласить к себе. Не стал ложиться, а вышел обратно в гостиную. Сел в кресло, закурил, включил телевизор. Хотелось побыть одному, поразмышлять, а телевизор включил так, для фона.

"Еще не все потеряно и можно зайти к ней — наверняка не спит. Но тогда она подумает, что у меня не чувства, а похоть. А может и правда похоть? Нет, она мне нравится. Конечно, все определится позже, но утром я предложу ей остаться в этом доме. Интересно — о чем она сейчас думает, может о том же, что и я? Нет, женщины более медлительны и без прелюдий не примут скоропостижных решений. Надо немного поухаживать и все образуется. Судя по глазам, я ей понравился. Почему понравился, может, она удивлена бытом, ведь для нее это роскошь?"

— А ты не смотришь телевизор, Николай…

Он вздрогнул, не заметив, как она вышла из своей спальни.

— И, правда — не смотрю.

— О чем мысли?

— Так… размышляю о тебе.

— И мне не спится…

— Так может мы вместе…

— Может…

Они видели и понимали, что оба волнуются и стало окончательно ясно, что не уйдут отсюда поодиночке. Николай подошел и взял ее на руки, а Ирина крепко обвила его шею руками.

Утром, после приглашения остаться, она не задавала ненужных вопросов — надолго ли и в качестве кого? Сказала лишь о своей работе.

— Не волнуйся, милая, там все уладят и без тебя. А работу я найду тебе и здесь, если захочешь. Но, думаю, что ты дома одна сидеть не станешь. Я не общаюсь с иностранцами и переводчик мне не нужен, и своего адъютанта заменить не могу. Но вы можете поделить неким образом обязанности первое время, а там ты сама освоишься, подскажешь чего-нибудь. Согласна?

— Конечно, согласна, Коленька. Самое главное — быть рядом с тобой. Скажи — а как мне тебя называть на людях — Шеф?

Николай засмеялся.

— Все же просто, Ирочка, ко мне станешь обращаться по имени, а при разговоре с кем-то — конечно же, Шеф.

— Все правильно, — покивала головой Ирина, — могла и сама догадаться.

— Я сейчас уеду и вернусь в обед, а ты пока освоишься здесь, тебе все покажут. Потом поедем знакомиться к твоим родителям, но можно и привезти их сюда. Как тебе лучше?

Это особенно обрадовало Ирину, значит у Николая серьезные намерения, а не так — переспать. Она не сомневалась в нем, но лишнее подтверждение всегда приятно.

— Не знаю, Коля. И сюда хочется, и забрать бы что-то из дома надо.

— Забирать как раз ничего не надо, и по магазинам ты ходить не станешь. Для тебя все привезут сегодня. И одежду, и обувь, и белье, и косметику, и все, что нужно женщине. Все новое, из магазина.

Она хотела сказать, что вдруг ей не понравиться что-то или не подойдет, но промолчала.

— Хорошо, Коля, я тогда съезжу за папой и мамой.

— И этого не надо, милая. Ты только позвони им, предупреди — их привезут. Объясни, что выходишь замуж. За… за генерала, поэтому все немного секретно.

— А я выхожу замуж?

— Конечно, милая, за меня. И очень скоро сыграем свадьбу. Ты не против?

Ирина лишь взвизгнула от радости и кинулась к нему на шею, потом заплакала.

Четвёртая глава

Директор ФСБ Александр Бортовой нервничал. Нервничал, потому что не понимал многое в, казалось бы, простых вещах. Никаких формул и чертежей, никто не видел, не трогал и не ощущал эту сверхматерию. Но она есть и действует. Иначе как объяснить, что орудия не могли расстрелять танк с самого близкого расстояния, он стал неуязвим. И если, как утверждает Михайлов, таковыми вскоре станут самолеты, корабли и подводные лодки, то это прорыв. Величайший прорыв в науке, позволяющий диктовать свои правила любым политикам.

Но как охранять того, чего нет, вернее то, чего никто не видел и не ощущал. Ученые академики не могут объяснить ничего. Каждому он дает конкретное небольшое задание, но, даже связав все воедино, они не могут разгадать не только деталей, но и сути, смысла изобретения. Какой-то основной узел Михайлов держит лишь в своей голове, а без него невозможно понять, а, следовательно, и получить в реальности сверхматерию.

"Что ж, значит, будем охранять его голову. Наверняка по Российским глубинкам есть куча талантливейших мужиков, которые и сами не подозревают об этом или не могут пробиться. Но этот пробился".

Бортовой собрал своих сотрудников, что бы обсудить и согласовать конкретные мероприятия. Предусмотреть все возможные и невозможные действия в отношении Михайлова спецслужб других государств, и даже бытовые возможные проблемы.

Бортовой закрыл дело с кодовым названием "Посланник" и внимательно слушал генерала Федорова, начальника областного управления ФСБ. План мероприятий разработан четко и грамотно. Не нравилось лишь одна деталь.

— Почему, Олег Иванович, вы настаиваете на том, чтобы не выпускать Посланника за границу? — спросил директор.