Посланник

Прошел месяц. Михайловы вылетели в Москву с предложениями. Сложно, ох как сложно принимать решения русскому медведю, любителю поворчать, пораскачиваться и потом, когда припрет окончательно, так грохнуть, что никакая противоборствующая сила не выдержит. Это не ломать и не перестраивать, тем более, если ничего не построил.

LXXI глава

Прошедшие месяцы всегда остаются в памяти по-разному. Какие-то дни тянулись медленно, какие-то летели быстро, но в памяти остается лишь соль, суть тех дней или месяцев, лет. Можно вспомнить и подробнее, но в обыденности помнится главное.

Быстро или медленно завершилась зима — для кого как. Но конец весны настораживал последние годы всех жителей России. Немного наклонилась земная ось, и времена года сдвинулись по времени на пару недель от весны к осени.

Вся семья Михайловых отдыхала в уличной беседке. Ставили большой электрический самовар, пили чай с разными сладостями.

— А Президент так ничего и не ответил вам, — Ирина повернула голову в сторону мужа и сына. — Были у него осенью, а сейчас конец мая.

Николай пристально посмотрел на жену, не понимая, с чего она вдруг завела этот разговор.

— Ира, Мешков выслушал наши предложения. Что он мог нам сказать заранее? В политике, экономике быстро ничего не делается. Решения могут приниматься быстро, но результат виден через время. Не все так просто, как кажется обывателю, нам с тобой, например. Сейчас существует некий баланс сил и чтобы его сдвинуть, необходима определённая подготовка. Я полагаю, что такую подготовку и проводит в настоящее время Владимир Сергеевич, наш Президент. По крайней мере, считаю, что мы с Димой все же не зря съездили к нему. Ты лучше скажи: к чему ты этот разговор завела?

Михайлов старший отпил несколько глотков из кружки. Все-таки отличную заварку готовил Петр Валерьевич, его тесть. Добавлял в запарник измельченную смесь высушенных листьев брусники, чабреца и смородины.

— Не знаю, Коля. Как-то на душе не спокойно. Конец весны, лето скоро. Опять что-нибудь с сыном придумайте. Я же вас знаю — почти год тихо прошел, без особых новаций, это не для вас, мои милые мужички.

Оба Михайловых улыбнулись враз.

— Ты знаешь, мама, — в разговор вмешался Дмитрий, — я полагаю, что Мешкову сейчас просто не до наших предложений. Ему и Премьер-министру и так тяжеловато приходится Корабли с силовой тягой исчерпали себя, устарели технически. А сколько сил и средств было задействовано в космической экономике? Много, очень много. Все это необходимо перераспределить, освободившуюся рабочую силу занять, задействовать в других сферах производства. Ты же знаешь, что не только мы готовились к полету на Марс в один конец. А сейчас россияне уже побывали на всех планетах Солнечной системы. Американцы тоже пытаются создать подобные корабли, но у них ничего не получается и не получится в ближайшие десятилетия или даже столетие.

Мы осваиваем Солнечную систему, проникаем в недра планет и изучаем содержимое. Это неисчерпаемый запас полезных ископаемых и он очень нужен Земле. Наш цилиндрический корабль в сутки может вывозить с Марса, например, десятки тонн золота или других ископаемых. Освоение планет — это объективная реальность, мама. Но мы-то не должны стоять на месте. Вперед, к звездам — вот наша цель!

Ирина улыбнулась грустно.

— Я так и знала, материнское сердце не обманешь. А ты почему молчишь, Коля?

— Не понимаю, Ира, что тебя беспокоит? — спросил Николай.

— Как же ты не понимаешь? — с грустной опустошенностью переспросила она. — Опять работа дни и ночи напролет. Что там ждет нас у звезд, какая опасность? Я же беспокоюсь

Михайлов подошел и обнял жену.

— Не волнуйся, дорогая. Опасностей никаких нет и работать ночами никто не собирается Ты просто насмотрелась фильмов. Никто нас не гонит, мы ни с кем не соревнуемся, а, значит, и работать станем в обычном, не авральном режиме. Дима правильно сказал — вперед, к звездам, Солнечная система уже пройденный этап для нас с сыном. Но как шагнуть к этим звездам: мы пока не знаем. Вот и станем думать.

— А ваши космолеты на что? — удивленно спросила Ирина.

— Мамочка, наши космолеты для полетов к звездам не годятся. — Ответил на вопрос Дмитрий.

— Почему не годятся? Они за три минуты до Марса долетают.

— Мама, ближайшая к нам звезда Проксима Центавра находится далеко. На нашем космолете до нее лететь четыре года и два месяца в один конец. Звезды — это не планеты Солнечной системы. Это звезды, мама. Они очень и очень далеко от нас. Можно, конечно, отправить корабль и он вернется через девять лет. Но это не выход. Расстояния в космосе не измеряется километрами, они измеряются световыми годами или парсеками. Один год, примерно, ноль три парсека.

— А как это — световой год?