Посланник

Бизнес не пересекался, хотя и занимались практически одним делом. Гончар в Иркутске, Святой и Веревка в Чите. Дружескими отношения по большому счету не назовешь, но друг друга поддерживали, а потому и считались друганами. Это помогало всем троим. Свалить и одного было не просто, а уж троих очень сложно. Многие воры образовывали своеобразные группочки, такая группочка из двух-трех воров считалась гранитной, но уничтожали и ее достаточно простым способом. Кого-то тайно переманивали на другую сторону, и предательство дальше уже вершило свое грязное дело незыблемо и верно.

"А, может быть, Святой переметнулся на сторону красноярцев и заодно с ним Веревка? Неплохой бы получился тандемный бизнес — подмять под себя целый регион. Надо об этом крепко подумать, спасибо Оракулу за мысль".

Гончар плеснул еще немного коньяка и закурил новую сигарету.

"Оракул, Оракул… Даже если ничего не делает и то в цвет попадает. Вот сука умная!" Гончар усмехнулся.

XLIII глава

Бортовой прямо остервенел. "Да кто он такой, чтобы вершить судьбы людей? Кто?" Он стукнул кулаком по столу и постепенно стал успокаиваться. Понимал, что в гневе не принять правильных решений.

Собрав небольшое совещание, он выслушивал мнение экспертов и специалистов по поводу предсмертного обращения Меченова в интернете к гражданам России. В этой исповеди даже не намекалось о Посланнике, но Бортовой был уверен и знал, что это именно он. Он заставил бывшего генсека через видео в интернете обратиться к россиянам, повиниться, а потом застрелиться.

Мнения психологов и специалистов международников разделились. Одни считали, что совесть заговорила, другие настаивали на влиянии третьего или третьих лиц, но без фамильной конкретики.

"Какая там совесть, — рассуждал про себя Бортовой, — разве она была у Гитлера, Ленина, Сталина, Хрущева, Брежнева? Не в плане совести вообще, а именно в данном плане".

Кто-то бросил мысль:

— А может быть Раиса во сне пришла, пожурила — вот он и решился.

— У нас что: совещание астрологов, экстрасенсов или менеджеров по связям с загробным миром? — усмехнулся Бортовой.

— Не скажите, Александр Васильевич, жена Николая второго огромную роль играла в политике.

— Да-а, — согласился Бортовой, — Раиса тоже не без греха в смысле влияния. Но ей как раз нравилась прозападная политика, покрасоваться на фоне мужа. А что он там делает — государство разваливает, уничтожает ракеты железнодорожного базирования или другое во вред обороноспособности и экономике: на это плевать. Главное: потусоваться в мировом сообществе. Сто лет таких жен не было — родилась же… Не-ет, такая и во сне не пожурит — похвалит, что вообще в России не живет. Может и пожурит, что гадить стране более эффективно не может, а хотелось бы еще и на том свете покрасоваться.

Присутствующие удивились высказанной мысли. Нет, не самой мысли, как таковой, а ее озвучиванию. Многие так думали, но вслух не говорили об этом. Один раз лишь Президент высказался публично и очень мягко в отношении Меченова, что надо было уважать мнение народа и не противоречить референдуму, что он бы многое по-другому сделал. Но, во-первых, сейчас говорил не Президент, а во-вторых — и разговор не публичный, и афишировать его не надо. Хотя… всегда у таких лиц гадости почему-то после смерти всплывают.

Бортовой после совещания задумался. А почему он, собственно, "катит бочку" на Посланника? То, что он "грохнул" Сосновского и Меченова, Бортовой даже не сомневался. Как и каким образом все сделано, директор ФСБ не знал. То ли мысли Посланник умеет внушить на расстоянии, то ли еще что — неизвестно. Но ведь все правильно — давно пришла пора с этими гадами рассчитаться. Надо лишь аккуратно, дозировано и опосредованно выбрасывать в прессу информацию о том, что фигуранты в Россию хотели, а спецслужбы Запада их не пустили. Фактов нет, а слухи будут. И в нашу пользу.

XLIV глава

Оракул прибыл ровно в 19 часов. Его ждали и охрана уже не задавала вопросов, провели прямо к Гончару.

— О, дорогой, рад тебя видеть, — начал Гончар, — проходи, присаживайся, отведай, что Бог послал.

— Святого и Веревки нет, ты передал им мою просьбу? — не отреагировал Оракул на приглашение.

— Я и вчера не сомневался, что приходил именно ты. Хотя — сам черт не разберет вас в вашей одежде. Ты присаживайся к столу — выпьем, закусим, а потом и дела бренные обсудим, — гнул свое Гончар.

— Ты передал им мою просьбу?

— Да передал, передал, — немного разочарованно бросил Гончар, — лично с каждым по телефону говорил, не могут они приехать: дела.

— Значит, они меня не услышали. Хорошо, пусть и их не слышит более никто.

— В смысле?

— Я вот зачем пришел, — пропустил он вопрос Гончара, — когда-то вы трое короновали Соленого. Он обманул вас и вы не знали, что он петушок.

— Что? — перебил Гончар, — ты говори, да не заговаривайся, Оракул.