Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]

— Они нашли несколько отпечатков пальцев, не проходящих у нас по картотеке, и на корешке следы клея. Вероятно, книга из какой-либо частной библиотеки, и в том месте был приклеен ярлычок с порядковым номером. Так часто делают многие книжники. Это тоже может помочь нам при розыске преступников.

— А не мог ли эту книгу оставить кто-либо из посетителей? — вновь поднял палец майор.

— Что ж, может быть и такой вариант, — подумав, ответил Николаев. — В этом случае книга поможет найти лишнего свидетеля, что тоже неплохо. Да, еще у нас есть заключение экспертизы по крови, найденной на зеркале, и частички пластилина, оставшиеся на ключах, с которых снимали слепки.

— Небрежно работали. С чего думаете начать поиск?

— С изучения краж, совершенных без взлома с применением изготовленных по слепкам ключей.

— А есть такие?

— Пока нет, но у меня предчувствие, Ян Янович, что нам их недолго ждать. Второе направление — блондинка, советовавшая сходить к гадалке. Третье — комиссионные мебельные магазины. Возможно, что продавцы вспомнят, кто покупал антикварный шкаф, если он, конечно, был куплен в магазине. Еще надо порасспросить соседей, может, они видели и помнят, на чем перевозили вещи гадалки, и, самое главное, — кто.

— Хватит тебе одного Сокова?

— Пока да.

— Что с экспертизой крови?

— Наши эксперты говорят, что на зеркале оставлен отпечаток мужской руки в резиновой перчатке, но кровь не человеческая, и им неизвестно, кому она принадлежит. Возможно, какому-нибудь животному.

— А если кровь, действительно принадлежит пришельцу с того света? — с улыбкой спросил Володя.

— Ну-ну, — посмотрел на него Гинтарас, — все шутишь?

— А я чего, я ничего, другие вон чего, и то ничего…

— Ладно, — Ян Янович взглянул на свои «именные» и поднялся, — на сегодня все. Идите работать.

— Аудиенция закончена, — вставая, шепнул на ухо Сергею Соков.

В конце рабочего дня Соков подошел к Сергею и, присев на край стола, предложил:

— Пошли сегодня, после работы, надеремся… Завтра суббота, можно отоспаться…

— Что, девушка оказалась не по зубам?

— У нее через неделю свадьба.

— Жених — не трамвай, можно и отодвинуть.

— Говорит, что любит.

— Что ж тогда она по гадалкам ходит?

— А, — махнул рукой Соков, — ты же знаешь баб. Сами не знают, чего хотят.

— Знают они все, только прогадать боятся, а потом всю жизнь маются, погнавшись за жирным куском… Ладно, так и быть, составлю я тебе компанию.

— Спасибо, а то на душе тошно.

— Ну, по тебе не скажешь… Куда пойдем?

— Давай в «ночник», там, Володька говорит, варьете шикарное. Машину оставлю возле управления, переночую у вас, в общаге.

— Хорошо, я только позвоню Ольге, что сегодня не приду.

Утром Сергей проснулся в общежитии с ужасной головной болью. Не успел он ополоснуть лицо, как в дверь постучали. На пороге стоял Соков.

— Привет. Пошли, опохмелимся.

— Не могу, — покрутил головой Николаев, — я сегодня собирался с Ольгой в театр.

 — Так это же вечером, да и как ты пойдешь, с таким видом. Посмотри на себя.

— Да, — покачал головой Сергей, внимательно оглядев себя в зеркале, — здорово мы вчера…

— Нормально все, сейчас выпьем по пятьдесят грамм ликерчика с кофе и все пройдет. Вновь заиграет в наших жилах кровь и заблестят глаза, как в старые добрые времена.

— Ладно, — Николаев провел ладонью по заросшей щетиной щеке, — я только побреюсь.

— Вот и хорошо, — потер руки Володя, — я знаю поблизости один приличный кафеюшник, его кэ-гэ-бэшники облюбовали, поэтому буфетчицы там коньяк боятся разбавлять.

— Какой коньяк, ты говорил о ликере с кофе.

— Дорогой, вы забыли? Вы проспорили мне вчера сто грамм КВВКа.

— Напомни, — повернулся к Сокову Сергей.

— Насчет, девочек… Валютчиц…

— Ах да, — почесал затылок Николаев, — я-то думаю, чего это он ни свет ни заря вскочил. Задарма похмелиться захотелось.

— Как, задарма? Я выиграл, — возмутился Володя.

— Ладно, ладно, пошли в твой гадюшник-кафеюшник. Все равно ты с меня не слезешь, пока не получишь свои сто грамм. Но, учти, за кофе платишь сам.

Кафе действительно было расположено неподалеку от огромного здания республиканского КГБ и оформлено по высшему классу.

— Ну, как интерьерчик, — поинтересовался Соков, — нравится?

— Да, — обвел взглядом небольшой уютный зал Николаев, — неплохо.

— Эти всегда и во все времена умели хорошо жить. Этого у них не отнимешь, — усмехнулся Володя, присаживаясь за столик.

— Ты поосторожней, здесь небось за панелями столько микрофонов и камер спрятано…

— Чего ты боишься? Сейчас у нас «гласность и перестройка». Газет не читаешь?

— Читаю. Только мне все это напоминает одну китайскую компанию, когда они провозгласили, что пусть расцветут сто цветов критики. Затем переписали всех недовольных и отправили на перевоспитание в деревню. Не зря говорят, что в этом году в Высшую школу КГБ особенно большой набор был.

— А, подумаешь, — трактор я водить могу и в деревне не пропаду.

К их столику подошла официантка. Они заказали по сто грамм коньяка и кофе.

— И официанточки здесь ничего, — сказал, провожая взглядом женщину, Соков.