Посланники Нибиру

К столику подошел помощник Шшо с репликатором, подключил клайбионик в гнездо – над панелью репликатора загорелась объемная модель видео. Семнадцать файлов, в которых трудно было не узнать долговязую фигуру посла Креониды. Вот он высаживается из катера, проходит по посадочной платформе в здание космопорта. Вот встречается с человеком в черном одеянии, кивает ему и, оставив охрану, скрывается с неизвестным за перегородкой переговорной зоны. Вот запись переключается на другую камеру, из переговорной зоны. Незнакомец сбрасывает капюшон и в одном из ракурсов его вполне легко можно узнать – это главарь мятежников Сыырха́д ГорГарра́. Непродолжительная встреча и довольно холодное прощание. Но важно не оно. Важно то, что посол Креониды не сообщил о произошедшей встрече, а значит, представляет тех, кто готов идти на сепаратные переговоры с Сыырхадом. А это очень нехорошо пахнет госизменой. И он, Хаско Болл, к ней причастен.

Молодой креонидянин шумно вздохнул, словно подавившись этим открытием, и перевел несчастный взгляд на следователя – тот наблюдал за ним с издевкой.

– Вы по-прежнему настаиваете на том, что не знали о содержании файлов похищенного накопителя информации? – Тоби Ларк поставил локти на стол, сцепил пальцы в замок и расслабленно улыбнулся: паршивец все-таки попал в умело расставленную ловушку.

Под его взглядом задержанный совсем сник. «Кто бы мог подумать, что Шшо работает на правительство?», – подумал с отчаянием.

– Что вы от меня хотите? – спросил, не дожидаясь окончания видео: на пожизненный приговор в тюрьме Калипсо он уже «заработал».

«Вот это уже другой разговор», – Тоби Ларк спрятал улыбку.

Глава 7. Вдох-выдох

Борт фрегата «Концор»

Вакуум бесчувственный и глухой, он обволакивает будто ватой, крадя и звуки, и запахи, и ощущения. Сон, даже если он вызван сильнодействующими препаратами, – совсем иное. Во сне ты словно перелистываешь страницы сознания, просматривая сны и скучая. Инвар умел определять количество пролистанных страниц. И как только они завершались, он просыпался.

Это называлось техника программируемого сна, очень полезный навык, давно, еще в ледяных кельях Мейда́ны, усвоенный им.

Вот и сейчас, досмотрев отведенное время, он мысленно закрыл тончайшую тетрадь, будто сотканную из туманов и космической пыли, и прислушался к ощущениям собственного тела. Это важно – понять, что чувствует твое тело, куда оно помещено. Сознание умело нащупало окончание собственных стоп, поднялось выше, до голени. Кончики пальцев чуть покалывало. Инвар неторопливо, по чуть-чуть возвращая чувствительность нервным окончаниям, возвращался в реальность.

Дыхание оборудования. Шелест вентиляционного клапана, с щелчком – за что-то цепляется, не закрывается до конца и бесконечно гоняет воздух. Немыслимая роскошь и безалаберность. Он бы за такое выбросил в шлюз как механика, так и медика, который ежедневно слышит это безобразие.

Все тот же солоноватый привкус на языке.

Он мысленно коснулся своего локтя и «разбудил» его, почувствовал холод в вене, легкое давление лекарства. Все верно, к вене подключена капельница, которая и вводит снотворное. Что ж, значит, эта тварь действовала не самостоятельно. Или уже успела получить одобрение Сыырхада. Это плохо. Это означает, что статус кво изменился.

Филин контролировал дыхание – подключенное к нему оборудование не должно выдать момент пробуждения. Он сфокусировался на собственном сердцебиении – громкость сигнала у уха позволяла синхронизировать его с ним.

Вдох. Выдох. Вдох…

Это оказалось проще, чем он думал.

Его тело было зафиксировано креплениями под коленями, на бедрах, под грудью. Отдельно были закреплены запястья, совсем слабо, очевидно, только для того, что во сне рука не дернулась и игла не повредила вену. Филин усмехнулся и приоткрыл глаза.

Мягкий свет падал из-за ширмы. Там кто-то был. Та самая клириканка? Или кто-то другой? Медблок на таком корабле должен быть немаленьким, персонал многочисленным. Инвар решил подождать. Покосился на иглу, торчавшую из его вены, осторожно высвободил из крепления другую руку и перекрыл капельницу, почти прекратив подачу лекарства. Почти – чтобы не сработал нейробот и не вызвал раньше времени медиков. Инвару нужно еще немного времени, чтобы оглядеться и окончательно прийти в себя.

Через пару мгновений он сел, спустил ноги с кровати, почувствовал босыми ступнями пол. Встал, неторопливо шагнул к ширме. Его чуть качнуло, пришлось остановиться и сделать несколько глубоких вдохов. Дыхание всегда помогало.

Он прикрыл глаза. Постоял так еще пару мгновений.

Вдох-выдох.

Скользнул к краю ширмы.

Все тот же больничный бокс. По центру, под продолговатыми лампами – три капсулы гиперсна, словно трилистник. Все три пустые. Около одной из них, спиной к Инвару, работала та самая клириканка. Тонкие пальцы скользили над клавиатурой, завершая введение команд. Больше никого не наблюдалось. Филин посмотрел вправо. Правее – палата, в которой он обитал до помещения в капсулу, там должны остаться его вещи. Но попасть туда, минуя клириканку, не получится.