Посланники тьмы

Щепоть бурой пыли помогла усмирить боль, и гнев постепенно покинул душу Первохода. Отерев испачканный кровью меч снегом, он вложил его в ножны. Затем достал из кармана фляжку с водкой, свинтил крышку и облил водкой тело Дионы. Потом вынул зажигалку, наклонился и поджег край черного платка.

Пламя с платка быстро перекинулось на все тело, и оно вспыхнуло, как ворох сухой травы.

На какой-то миг Глебу показалось, что вместе с дымом из тела вещуньи-нелюди вырвалось туманное черное облачко, принявшее очертание женской фигуры, но он тряхнул головой, и видение исчезло.

– Покойся с миром, красавица Диона, дочь нелюдя Белнона, – устало произнес Глеб. – Гори огнем, нечисть. Да простят тебя боги за все, что ты натворила.

Отвернувшись, он поправил на поясе меч и зашагал к городской стене.

15

– Замята! Проснись, сукин ты сын!

– Уйди, – тихо прохрипел дознаватель сквозь дрему. – Оставь меня в покое.

Глеб схватил его за шиворот и хорошенько встряхнул. Дознаватель охнул и приоткрыл глаз. Посмотрел на Глеба, потом махнул рукой, словно прогонял привидение и невнятно пробормотал:

– Какое счастье, что ты мне только снишься.

Глаз дознавателя снова закрылся.

– Черт! – выругался Глеб.

Он поднял Замяту с лавки и потащил в угол комнаты. Тот открыл глаза и возмущенно прохрипел:

– Куда ты меня тащишь?

– К бадье.

– Что?.. – Замята открыл глаза. – Снова будешь макать?

– Да.

– Ну, нет! – Дознаватель вдруг встал на ноги и оттолкнул от себя Глеба. – Только не вода! – воскликнул он.

– Ты все еще пьян, – сказал ему Глеб.

– Само собой. – Замята пьяно ухмыльнулся. – Я потратил на это деньги. Если тебе нужен трезвый дознаватель, ты явно пришел не в тот дом.

– Давно ты пьешь? – угрюмо спросил Глеб.

Дознаватель наморщил лоб, припоминая, затем хмыкнул и ответил:

– Два дня. А что?

– Значит, ты два дня не выходил из дома?

– Ну...

– Ты хоть в окно выглядывал?

Замята осклабился и покачал носатой головой.

– Нет. А зачем?

Глеб схватил его за рукав рубахи и потащил к окну.

– Идем.

– Куда? – принялся упираться Замята.

– К окошку. Хочу тебе кое-что показать. Идем же!

Глеб подтащил упирающегося дознавателя к окну, отомкнул слюдяную раму и распахнул ставни.

– Посмотри вниз, – сказал он.

Замята выглянул на улицу и поежился. За окном царили сумерки. Внизу, на утоптанном, грязном от следов снегу, стояли люди. Много, не меньше дюжины. Стояли абсолютно неподвижно, пуская ртами пар, и все как один смотрели на окна Замяты.

Дознаватель передернул плечами.

– Чего это они тут столпились? – удивленно спросил он.

– Ты вглядись внимательнее в их лица, – посоветовал Глеб.

Замята вгляделся. Пожал плечами.

– Ну, и что? Ничего не... Погоди. – Голос дознавателя осекся, а его смуглое, носатое лицо вытянулось от изумления. Он протер кулаками сонные глаза и снова воззрился на людей внизу. – О боги, – хрипло выдохнул он. – Клянусь Велесом, тот рыжий бородач с кривым носом – конюх Колояр Тихий! Три дня назад он валялся с разбитой головой у себя в конюшне. И он... он был мертв.

Слово «мертв» Замята выговорил сиплым, дрогнувшим голосом.

– Видишь девку рядом с ним? – поинтересовался Глеб странным голосом. – Это Ведана. Подруга ходока Дивляна.

– Но... ты же говорил, что она мертва.

Глеб кивнул:

– Говорил. И она была мертва. Так же, как конюх Колояр. И так же, как Бава Прибыток. Взгляни на мужика у расписных саней.

Дознаватель перевел взгляд, и брови его приподнялись.

– Это Бава?

Глеб кивнул:

– Да.

– А все остальные... они тоже?

– Да, Замята, они покойники.

Лицо дознавателя взмокло от пота, губы затряслись. Он медленно отпрянул от окна и дрожащими руками закрыл ставни. Повернулся к Глебу и спросил протрезвевшим голосом:

– Ты был прав. Я слишком долго не выходил из дома. Чего они хотят?

Глеб прищурил темные глаза и коротко ответил:

– Нас.

– Вот как... – Замята покосился на закрытые ставни, и плечи его дрогнули, словно от сквозняка. – Почему же они не войдут в дом и не возьмут то, что им нужно?

– Они не могут. – Глеб достал из кармана охотничьей куртки небольшой деревянный брусок и показал его Замяте. – Они не тронут нас, пока у меня есть это.

Замята уставился на брусок.

– Обломок дерева? – Он перевел взгляд на Глеба и насмешливо прищурился. – А что случилось с твоим мечом, ходок? Или, пока я пьянствовал, простой деревянный брусок стал в городе самым смертоносным оружием?

Глеб дернул уголками губ.

– Это не просто брусок. Возьми его. – Глеб вложил вещь в руку дознавателя. – А теперь посмотри на него и представь себе то, чего ты больше всего хочешь.

Замята уставился на брусок.

– О боги! – вскрикнул он вдруг и отшвырнул от себя кувшинчик, в который превратился брусок.

Глеб ловко подхватил посудину на лету, и в его руке кувшинчик снова стал бруском.

– Там и правда была водка? – хрипло спросил Замята.

– А ты думал о водке?

– А о чем еще я могу сейчас думать!

Глеб убрал брусок в карман, усмехнулся и объяснил:

– Эта штука может стать чем угодно. Я называю ее перевертень. Дивлян притащил ее из Гиблого места. А вместе с ней и призрачную тварь, которая убила его и заразила половину жителей Хлыни.

– Значит, люди, которые стоят внизу...

Глеб кивнул: