Посланники Великого Альмы (Книга 2)

— Почему же? Я слышу ваш голос, Блез. — Они не часто контактировали с первым помощником и даже после истории с Ричардом Харланом не сблизились. Дел у обоих было по горло. Внешне собранный, но внутренне всегда раздраженный Блез Курно из кожи вон лез, по десять часов в сутки снося довольно капризный характер своего патрона. В отличие от первого помощника Артур Шислер был всегда собран и внутренне, и внешне и опять же в отличие не собирался угождать начальству. Он работал и все, но не каждую работу считал таковой, пусть даже она такая неблагодарная, как у Блеза. Про себя директор называл первого помощника минным тральщиком.

Выговаривая чуть ли не каждую букву, Шислер думал; и если помощник за это время пережил целую вечность, то у Шислера этот отрезок времени пролетел в одно мгновение. Он вспомнил все, что могло быть достойно внимания Курно, дошедшее до него за последние сутки.

Самым тесным контактом между чиновником из Белого дома и директором ЦРУ был, естественно, период общения, когда они вместе решали непростую задачу, напрямую связанную с родственником Президента Ричардом Харланом. Они вполне искренне играли в благородство, но пальцы под столом все же держали скрещенными, и тот и другой думали, как из сложившейся ситуации можно извлечь выгоду. В первую очередь они были людьми и понимали, что выгода может представлять из себя обычное общение; ведь даже помощь иногда сулила выгоду. Когда рядом со словом «выгода» не присутствовало незримо слово «изощрение», выгода не несла в себе отпечатка циничного характера. Так происходило и во время разговора в Овальном кабинете.

Шислер выговорил наконец предложение, не найдя для себя и первого помощника ответа. У директора родилось в голове одно предположение, но высказать его вслух он не решился: оно могло оказаться ошибочным, так как было довольно смелым, а директор ЦРУ не хотел попасть впросак. Но от ощущения того, что оно было смелым, Шислер отделаться не мог. Начиная новую фразу, он понял, как можно выйти из положения.

— Блез, разрешите узнать, как дела у нашего друга. Я имею в виду Ричарда Харлана. Давно не видел его.

И — неподдающееся критике ощущение, когда он услышал голос чиновника:

— О нем я и хотел поговорить с вами. Вы можете приехать, Артур?

— Ради этого — да. — Шислер попал в точку, когда спросил о Харлане; вроде бы ничего не изменилось, но он лишний раз доказал себе, что в короткие мгновения способен проанализировать и вникнуть в любую безнадежную ситуацию. Пусть даже поверхностно, но это вселяло надежду, придавало силу, уверенность — что уже немаловажно. Это первые шаги, а не топтание на месте. "Дорогу осилит идущий". — Мне приехать немедленно?

— Да. Сейчас у Президента шеф безопасности, я не хочу, чтобы вы столкнулись с ним где-нибудь в коридоре, дело, как вы понимаете, носит довольно личный характер… Но как вы узнали, Артур? Меня уверяли, что…

— Это при встрече. — Вторая составляющая заключений Шислера представляла из себя пока нечто неосязаемое. Во всяком случае, для Курно. Сейчас он, наверное, видел нимб над головой директора ЦРУ — кто бы и чем ни заверял первого помощника. Недосказанная туманная фраза Блеза Курно была понятна Шислеру, теперь он вправе окутать себя облаком таинственности и до поры до времени не показываться из него. Это его приоритет, руководителя разведки. — Я слушаю вас.

— Подъезжайте к Казначейству, Артур, я буду ждать вас там.

— Хорошо. — Шислер положил трубку. До Белого дома около часа езды, за это время директору предстояло основательно подготовиться к разговору.

Вашингтон, округ Колумбия

С Пенсильвания-авеню водитель повернул в боковой проезд и выехал на улицу, противоположную Служебному проезду, которая, несмотря на субботний день, была набита машинами чиновников. У здания Казначейства Шислера поджидал Блез Курно. Они поздоровались, и чиновник провел директора подземным переходом, соединяющим Белый дом и здание Казначейства. Они уединились в кабинете, и первый помощник сказал секретарю, что его нет даже для Президента.

— Я уехал, заболел, умер — но чтобы ни одна живая душа не вошла в мой кабинет. Виски? — спросил он у Шислера.

Тот не счел нужным отказываться.

— Побольше льда.

Курно сам приготовил напиток и поставил стакан перед директором. В свой он плеснул немного воды.

— Знаете, Артур, чего я боюсь больше всего?

— Нет, скажите.

— Больше всего я боюсь, что шефа переизберут на второй срок. Ей-богу, я ко всем чертям провалю предвыборную кампанию — так же, как однажды выиграл её.

— Но лично Президент тут ни при чем.