Посланница Поднебесья

— Разве не очевидно? Хотел найти тебя, убедиться, что всё в порядке. И… просто увидеть. Мы с другими ангелами, которые войдут в совет, провели много часов за обсуждением будущего Поднебесья. Спорили по некоторым вопросом до хрипоты. Потом осознали, что пора разойтись и дать друг другу время. Спешка — плохой советчик. А всё вокруг поменялось за считанные часы. И вот… я здесь. Там, где хочу быть. Подальше от суеты, поздравления и… всего на свете.

Он чего-то ждал. Каких-то слов. Возможно, потепления с моей стороны. Но я вдруг ощутила неимоверную усталость.

— Ты говорил с Симоной? Один на один? Я сказала ей о Гале. Пришлось.

— Говорил. И это была та еще беседа. Симона — не ангел, в сущая чертовка. Но соглашение достигнуто. Мы с тобой храним их с Галой тайны, Симона — наши.

— А Гала? Она будет хранить? Эта женщина уничтожила наш мир. Пусть и не специально. И что? Выйдет сухой из воды? Продолжит руководить нейтралами, зная наш секрет? Наш и Сары? Да это же бомба замедленного действия, которая однажды взорвется.

— Знаю, — брови Амэя сошлись на переносице, и я поморщилась. Никогда не любила, когда он становился таким — погруженным в заботы, ведомые ему одному, далеким и непробиваемым. — Мы включили в сделку один важный пункт. Симона не в восторге. Я не сказать, чтоб тоже был рад. Но иного пути нет, чтобы обе стороны сумели договориться.

* * *

— И что это за путь? — спросила я, заранее ощущая, как по телу разливается гнев.

Может, Гале не позволят командовать нейтралами, как раньше. Но наверняка она будет работать в родном Мире — в Перевертыше. И уж точно не рядовым ангелом. Это же Гала!

От этой мысли спрятанные крылья резко раскрылись, а перья… встали дыбом.

Амэй снова кашлянул, будто пытался скрыть смешок.

— Я ведь еще даже ничего не сказал.

— Так говори! — велела я гневно. — Не тяни время!

— Гала останется ангелом, но не в том качестве, что и раньше. И не с привычным багажом знания и опыта, — озадачил меня Амэй.

— В каком смысле?

— Капсула забвения не только уничтожает ангелов-преступников. У нее есть еще один режим, благодаря которому она и получила название. Капсула стирает память ангелов. Какой именно отрезок, зависит от установок. Этот режим использовать запрещено уже не один век. Однако… мы с Симоной решили, что стоит нарушить закон, чтобы всем было спокойно. Гала забудет не одно столетие. Сотрется и уничтожение Мира Ветров и Радуг, и знание о нас с тобой, и даже… Филипп.

— Ясно… — пробормотала я обескураженно.

— Ты разочарована? — Амэй наклонил голову на бок.

— Нет. Я… не знаю, как к этому относиться. Пока не поняла.

— Гала не ответит за содеянное, мне это не по душе. Но забвение гарантирует безопасность. Для нас. И Сары. Иногда невозможно получить всё, Лора. А мы выиграли не только битву. Но даже войну.

— Но ко мне вернулась память. И к Саре тоже. Понадобилось время, но это случилось.

— Вы с сестрой другие, — заверил Амэй. — Вы — парные души, которых заставили переродиться против воли. Капсула уничтожает воспоминания без труда.

— Ясно… — повторила я и уставилась вдаль — на линию горизонта, от которой несколько часов назад, как от трамплина, отталкивалось солнце.

Чувствовала пристальный взгляд помолодевшего Амэя, но не шевелилась.

— Нет, — отрезала жестко, когда он попытался коснуться моей щеки.

— Прости, я не хотел…

— Хотел, — я, наконец, посмотрела ему в глаза. — Я отлично понимаю, чего ты от меня ждешь. Особенно, если учесть новшества для ангелов, которые ты собираешься ввести под моим же влиянием. Но я… я…

Слов не было. Я не знала, как объяснить то, что чувствовала.

— Дело не в нововведениях, — проговорил Амэй, не пряча грусти. — Я никогда тебя ни к чему не принуждал, Лора. И уж точно не собираюсь это делать впредь. Но не понимаю, почему ты возводишь между нами стену. А заодно и рвы вокруг. Это ведь ты. Память восстановилась. Ты всё помнишь и…

— Чувствую? — я горько усмехнулась. — А вот и нет. Я понятия не имею, что чувствую. А ты… Это ведь не фильм, который поставили на паузу. Нельзя просто нажать кнопку, чтобы он продолжился с того же места. Отношения так не работают.

— Я этого и не жду, — в его глазах появилась колоссальная усталость. — Но не хочу, чтобы ты… была, будто чужой. Мы оба прошли длинный путь друг без друга. Но мы — еще мы. Стоим на разных концах длинного моста. Шагов предстоит сделать много. Я не хочу торопить события. Главное, не уходи еще дальше.

Я не знала, что на это сказать. Я ничего не забыла. Но чувства хоть и не ушли бесследно, пока больше напоминали эхо былого.

— Ты сейчас должен делать свою работу, — проговорила, поднимаясь на ноги. — На тебе слишком большая ответственность, чтобы разбираться с… хм… мостом прямо сейчас. Займись нововведениями, советом, Галой. А я… Я для разнообразия побуду рядовым ангелом, которому не приходится каждую минуту опасаться, что его рассекретят и уничтожат. Почувствую, какого это — просто быть слугой Поднебесья.

Амэй посмотрел на меня с толикой грусти, но в то же время я заметила во взгляде нечто иное. Гордость, кажется.