Посланница Поднебесья

В другое время меня бы это позабавило. Великая Ларо! Однако ж, не считая мрачного, как ночная тьма, Тайруса, я была последним обитателем Поднебесья, которому хотелось веселиться. Как раз сейчас в бирюзовом зале Высшие старцы и их приближенные решали, как со мной поступить — отправить в капсулу забвения или дать ещё одну попытку заслужить доверие. Я больше склонялась к первому варианту, учитывая выражение лиц заседателей, когда покидала помещение после дачи показаний.

Я с тоской посмотрела на экран — на любимую картинку с радужным домом в неизвестном городе. Вот, угораздило! Опростоволосилась на первом же задании! И во имя чего? Глупейшего импульса! Хотя… Там — в стерильно-белой операционной со мной действительно что-то случилось. Искалеченная девица вновь пробудила то, что мне не полагалось помнить. Меня захлестнуло неконтролируемой волной и выбросило на беспощадные скалы. Но почему? Почему? Одни обрывки и никакой конкретики…

…В бирюзовый зал полтора часа назад я заходила непривычно покорная, спрятав руки за спиной и ощущая, как дрожат перья на сложенных крыльях. Ноги предательски заплетались, но я отчаянно старалась не показать страха. Можно сколько угодно твердить, что все мы умирали. Однако когда угроза полного уничтожения зависает над тобой любимой, единственной и неповторимой, привычные аксиомы видятся в ином свете.

Их было десять. Заседателей. Включая троих Высших старцев, расположившихся в первом ряду в белоснежных мантиях и жилетах, расшитых серебряными нитями. Суровый взгляд главного старца — Аскольда я почувствовала прежде, чем посмотрела на него. Лицо было наполовину скрыто седой бородой — густой, но содержащейся в идеальном состоянии: волосок к волоску, хоть бантик завязывай. В бледно-голубых глазах читалось столько осуждения, что я уверилась: в капсулу меня отправят, не дав сказать ни единого слова в оправдание.

Сидящий по правую руку Высший Ольвет старательно подражал Аскольду. Борода точь-в-точь, но чуть темнее. И поглаживал он её такими же неторопливыми движениями, как и начальник. На меня Ольвет глянул с откровенным презрением, словно на противное мохнатое насекомое, которое стоило поскорее прихлопнуть. Зато в светло-карих, почти медовых глазах третьего старца — Высшего Амэя читалась печаль, на гладко выбритом морщинистом лице застыла тревога. Кстати, он был единственным из верхушки, с кем мне доводилось встречаться раньше. Именно Амэй навещал меня в медицинском блоке после нестандартного «рождения».

На остальных присутствующих я глянула мельком. Знакомых среди заседателей среднего звена было всего двое: Гала, взиравшая с равнодушием, и первый красавец Поднебесья — Ллойд. Поговаривали, эту парочку в прежние времена связывали не только деловые отношение. Подобное между ангелами, разумеется, возбранялось, но, как говорится, свечку никто не держал и реальных доказательств представить не мог. К тому же, на любовные похождения здесь нередко закрывали глаза, при условии, что запретные связи не выпячивались. А вот если б кто-то из нас завел шашни с человеком, тогда уж точно не миновать уничтожения. Без суда и следствия.

Кстати, я внешность Ллойда привлекательной не считала. Нет, черты лица у него более чем правильными: волевой подбородок, идеально ровный нос, высокий лоб, суровые, но чувственные губы. Добавляли шика черные, чуть вьющиеся волосы и серые глубокие глаза. Девушки-ангелы провожали его восхищенными взглядами. Мне же казалось, этот посланник Поднебесья не отличается порядочностью. Реальных причин так думать не существовало, но внутри будто червячок начинал копошиться, когда Ллойд проходил мимо.

А еще я слышала, этот ангел отказался от предложения стать Высшим. Аскольд выбирал помощника на освободившееся место из двух кандидатов: Ллойда и Амэя. Победил второй, но лишь потому, что первый предпочел остаться ангелом среднего звена. Он вовсе не считал себя недостойным высокого звания. Дело в том, что, становясь Высшими, посланники Поднебесья вмиг превращались в стариков, а в планы Ллойда подобное не входило…

Я остановилась посреди зала и уставилась в пол, спиной ощущая тревогу Тайруса, вставшего позади меня с левой стороны. Я отлично понимала наставника. Первые подопечные, доверие, оказанное Высшими старцами, и такая катастрофа. Не скажешь ведь, что группу спихнули бедовую. Раз поставили воспитывать, стало быть, любой прокол учеников — твоя собственная ошибка. Ох, если заседатели меня не приговорят, то Тайрус точно половину перьев повыдергивает.

— Надеюсь, вы понимаете, стажер, что сегодня натворили? — грозно осведомился Аскольд, да так, что под самым потолком громыхнуло, а он в бирюзовом зале высотой метров десять, не меньше.

* * *