Посланница Поднебесья

Вот и сегодня я рисую. Опасный пейзаж. Город после дождя и радугу в небе. Я понимаю, что эту картину крылатому «демону» нельзя видеть ни при каких обстоятельствах. Иначе он поймет, что я ВСЁ помню или же неосознанно тоскую по прошлому, что тоже опасно. Поэтому я тороплюсь закончить картину, чтобы насладиться результатом прежде, чем нож разрежет холст на множество ошметков, а те поглотит огонь в камине.

Работу прерывает стук в дверь.

Странно. Дома у меня редко бывают посетители.

И это точно не любовник. Он всегда заходит в окно.

— Сара, прости, что без звонка! Но у меня срочное дело!

На пороге стоит Тина Кроуфорд. Любовница моего золотца Криса Саттона. При полном «параде». В смысле, замаскированная, дабы остаться неузнанной: парик, темные очки, бесформенный балахон. Но я легко узнаю ее в любом обличье. Да и голос ни с чьим другим не спутаешь: бархатистый, проникновенный, чарующий.

— Надеюсь, у Криса всё в порядке? — спрашиваю настороженно.

Других точек пересечения у нас нет. Тина не моя клиентка.

— В порядке. Пока. Но скоро всё может измениться. Если ты нас не выручишь, — Тина проходит в гостиную и плюхается в кресло.

Сердце покалывает шип дурного предчувствия, но я не показываю тревоги.

— Что случилось? Я видела Криса накануне. Он не говорил о проблемах. Только пригласил на прием в мэрию.

— Беда нарисовалась сегодня, — бросает Тина сердито.

— Беда? — сердца начинает ускоряться.

— Именно! Беда по имени Лайза Соломон.

Я закатываю глаза. И, правда, беда. Акула киноиндустрии, известный продюсер. Умеет пролезть в любую не то, что дыру, но и трещину. Опасная противница, если перейти дорогу.

— Чего она хочет?

— Криса! Для восемнадцатилетней дочки. Та, видите ли, влюбилась. Лайза требует свадьбы.

— Ого! — я едва сдерживаю ураган в душе.

Избалованная соплячка посягает на золотко? Ну уж нет!

— Они хотя бы знакомы?

— Крис говорит, пересекались недавно на вечеринке. Девка подкатывала, но он клянется, что отшил.

— И чего ты хочешь от меня?

— Выходи за Криса. Срочно.

Я охаю и сажусь мимо стула, ударившись спиной о мольберт, и незаконченная картина с радугой падает на пол.

— Это шутка?

— Вовсе нет, — Тина вскакивает с кресла и помогает мне подняться. — Сара, мальчика срочно надо женить, чтобы не подпустить Лайзу с дочкой. Простой отказ не сработает. Но если появится официальная жена…

— Я не могу, Тина. Я…

— Еще как можешь, детка. Знаю, у тебя есть тайный любовник. Женатый, верно? Брак для вас с Крисом — отличное прикрытие.

— Тина, нет. Это, правда, плохая идея.

— Сара, мы на тебя очень рассчитываем, — она целует меня в обе щеки и торопится к выходу. — Я позвоню вечером. Обдумай всё хорошенько.

Тина исчезает, не позволив мне озвучить новые отговорки. Она не понимает, в какую авантюру пытается ввязаться. И какой опасности подвергает Криса. Да, при других обстоятельствах — подобный брак стал бы прикрытием. Но у нас иной случай. Я без ума от Криса, и любовник быстро это вычислит. И, не раздумывая, подпишет золотцу приговор.

* * *

Ларо: настоящее

— Берт, не будь занудой! Вспомни, сколько раз я сладости из пищеблока приносила!

— Ну ты и сравнила! — на меня глянули черные, как непроглядный мрак, глаза в обрамлении густых ресниц. — Одно дело — мелкое хулиганство, другое — преступление тысячелетия. Да меня в капсулу забвения за такое отправят!

— Берт, но мне очень-очень надо! — я, молитвенно сложив ладони, посмотрела на ангела-архивариуса самым несчастным взглядом из имеющихся в арсенале.

Он тяжко вздохнул и снова замотал головой, правда, не столь рьяно, как пять минут назад, что давало мне некоторую надежду.

С Бертом я познакомилась, будучи «узницей» медицинского блока. Высоченный парень с каштановой шевелюрой до плеч пришел подлатать крыло, пострадавшее после нападения другого ангела — проигравшего кандидата в архивариусы. Их начальник отправился на покой, и оба помощника имели равные шансы занять освободившееся место. Но Высший Амэй, курирующий хранилище душ и базу данных смертных, выбрал Берта. Незадачливому конкуренту подобный расклад пришелся не по вкусу, и он решил отыграться.

Кстати, мой приятель отчего-то считал, что предыдущий архивариус вовсе не наслаждается заслуженным отдыхом после столетий напряженной работы. Берт уверял, что шефа отправили в капсулу забвения за серьезный промах, как говорят люди, без суда и следствия. Потому старался действовать по правилам. Однако и у него имелись слабости. Такие как пирожные с шоколадным кремом и засахаренные груши. Понятное дело, самому слишком часто наведываться в пищеблок чревато обвинением в чревоугодии. Другое дело, стажер из группы категории «Д». Что с него (то бишь, с неё) возьмешь?

— Берт, это же не ради праздного любопытства, — захныкала я всерьез. — Не могу допустить, чтобы меня уничтожили. Потому хочу знать, с чем имею дело.

— А обо мне ты подумала⁈ — зашипел архивариус, хватая меня за ворот рабочей рубашки. — Высший Амэй придет в ярость, если узнает, что я влез в файл ангела без разрешения!

— Не преувеличивай. Он добрый.