Посланница. Трилогия (СИ)

– Как же? – горько усмехнулась я. Теперь грядущее замужество не казалось таким уж несбыточным. Напротив, оно туманным пятном маячило на моем жизненном горизонте. – Я подписала брачный контракт. Только появление Дорриэна могло его аннулировать. Теперь же… – К горлу подступил едкий комок, из глаз снова брызнули слезы.

– Предлагаю другой вариант. – Стэнтон придвинулся поближе и, машинально поправив сбившееся одеяло, заговорщически мне подмигнул. – Теперь у нас есть все составляющие. Узнаем, какое заклинание является верным, исправим ошибку Велены…

– …Тогда эмпаты нарекут тебя спасительницей Драгонии, и необходимость выходить замуж отпадет сама собой, – оптимистически заключил Рэй.

Но меня предложение эльфов совсем не воодушевило.

– То, что вы предлагаете, – невозможно. Я уже сказала об этом Джареду, а теперь повторяю вам: не хочу помогать убийце, а тем более нагло использовавшему меня!

– Даже ради своего народа? – попытался зайти с другой стороны Рэйтон.

– Ты забыл добавить: народа, который меня ненавидит, – с горечью проговорила я.

– Тогда сделай это хотя бы ради себя! – не унимался Стэн. В его голосе слышалась неподдельная тревога. – Нарин, ну подумай, сколько ты протянешь без подпитки? Тебе так хочется умереть?!

– А по‑вашему, у меня есть повод цепляться за жизнь?

– Ну это уже совсем ни в какие ворота… – вознегодовал эльф. – Что за упаднические настроения? Мы не позволим тебе заниматься самобичеванием!

Кажется, за последние сутки это была самая популярная фраза. Не позволим тебе то, не разрешим это… Баста! Надоело всех слушать и всем потакать! Хотя бы из чистого упрямства не стану спасать Драгонию. И пусть кто‑то посчитает меня бессердечной эгоисткой, плевать! Если тебя использует каждый, кому не лень, рано или поздно настает предел. Для меня он настал вчера ночью, когда на моих глазах погиб Солэн.

Но эльфы, как два упрямца, продолжали гнуть свою линию и никак не хотели меня понять.

– Нарин, – вкрадчиво говорил Рэй, стремясь заворожить своим бархатным голосом, – Джаред, конечно, та еще сволочь, и, если бы дело касалось только мага и его сумасшедшей любовницы, мы бы тебя поддержали. Но на кону жизни невинных. Послушай нас, не иди на поводу у задетого самолюбия. Если тебе наплевать на эмпатов в целом, подумай о своих близких: о Воллэне, Эдель, их ребенке…

– Если начну думать о Воле, вы от меня точно ничего не добьетесь, – не удержалась от ехидной реплики. – После того, как Вол непозволительным образом повел себя на совете, он стал последним, кого бы мне хотелось спасать.

Эльфы приуныли. Кажется, они исчерпали весь запас убеждений и не знали, как еще на меня повлиять. Я же не намерена была менять своего решения. Жаль, что этот настрой долго не продлился.

Упоминание об Эдель и малыше, который вскоре должен был появиться на свет, посеяли в сердце зерно сомнения. В последнее время принцесса практически не покидала своих покоев, выглядела слабой и болезненной. Ей тоже было несладко. Столько всего навалилось: сначала исчезновение брата, теперь дефицит кристаллов, грозивший здоровью ее ребенка. Да еще и я услужила: чтобы никому не оказывать предпочтения, велела забирать источники энергии у всех без исключения. Эдель, конечно, поняла меня и поддержала (в отличие от своего вечно всем недовольного муженька), но мук совести это не убавило.

Мне вдруг нестерпимо захотелось поговорить с принцессой, возможно, даже рассказать о том, что творилось со мной в последнее время. Я не была откровенна с Эдель, но лишь потому, что не желала ее тревожить, поводов для волнения у той и так было предостаточно. Сейчас же просто не могла удержаться.

Быстро привела себя в порядок и отправилась к принцессе. В коридорах замка царило безмолвие. «Словно затишье перед бурей», – мелькнуло в голове. Ни цветы, расставленные на подоконниках, ни картины с красочными пейзажами – ничто не радовало глаз. Я воспринимала только темные тона, так похожие на цвет моей жизни.

Как и предполагала, Эдель оказалась у себя. Она грелась у камина, рассеянно перелистывая книгу. Тут же торчали и фрейлины, обычно своей болтовней доводившие эмпатию до мигрени. Правда, сейчас в будуаре не было так оживленно, как в прежние времена. Несколько девушек занимались вышиванием, остальные или читали, или перебрасывались тихими фразами, стараясь не тревожить принцессу.

Тамира и Дезире тоже были здесь. Завидев меня, фрейлины перестали шептаться и виновато опустили глаза. Испугались, что начну разносить их за длинные языки. Но чтение нотаций сейчас не входило в мои планы, поэтому я, сдержанно ответив на приветствия, сразу направилась к Эдель.

Эмпатия отложила книгу и приветливо улыбнулась.

– Как ты? – Я присела на краешек дивана.

– Как обычно, – пожала плечами принцесса.

Фрейлины перестали шептаться и навострили уши.

– Они тебя все‑таки принудили. – Эдель сочувственно погладила меня по руке.

– Завтра состоится официальная помолвка.

Некоторые эмпатии даже подались вперед, пытаясь разобрать, что мы решили от них утаить.