После Будущего

Накатывает слепое отчаяние, слезы застилают глаза, ее нигде нет, я держу в руках свои собственные ботиночки, со времен, когда мне был всего год. Мне нужно успокоиться и выдохнуть. Я расслабляюсь и снова чувствую свет. Да, так было уже не раз, как будто на меня сверху льется много-много прозрачной воды. Я все еще не понимаю, что это.

Так было, когда идя со свалки, я встретил Иви, – ей было девять, она рисовала, я будто шел в свете и он привел меня к ней. В том же свете, когда внутри мир и тишина, я нашел флэшку в недрах странного и пугающего агрегата… Свет привел нас в наших путешествиях в то помещение с компьютерами. И вчера я видел свет, когда Иви залезла в нишу и нашла провод! Словно он ведет нас. Я, было, подумал, что у меня проблемы с головой, как у Главы, но…

Но я сознательно окунаюсь в свет, видимый лишь мне, и моя рука плавно убирает детский ботиночек в коробку, где он хранился. Я спокойно встаю и иду в прихожую, там есть небольшая кладовка. В ней хранятся инструменты со времен строительного прошлого отца. И там, в коробке, полной каких-то гвоздиков, винтиков и шурупчиков, я нахожу свою флэшку.

Она лежит на моей ладони, такая родная, там, в ней, ключ к моей будущей жизни. К нашей будущей жизни. Пора бежать к Иви!

8. Всемогущий

День Главы всегда начинается рано и нервно. Он пьет много кофе, слушает доклады и нервничает. Он просто холерик, но холерик, обладающей тотальной властью над городом, – это опасно. Для всех. Единственный, кто может его как-то успокоить, – это Советник, седой, невысокий человек в очках.

Глава стучит тростью по полу, все знают – это не к добру.

– Сколько их?

Напротив Главы – молодой Солдат. В нем чувствуется внутренняя сила и какое-то нарастающее сопротивление, которое однажды прорвется. И он такой, не знаю, как объяснить, надежный, это, пожалуй, верное слово.

– Семь, – отвечает Солдат, глядя прямо в глаза Главе, но тот отводит взгляд и отворачивается к окну.

У Главы большой кабинет, мебель в нем деревянная – что большая редкость. Она очень старинная, но в прекрасном состоянии, за ней тщательно следят. Глава любит старинные вещи, которые, в его понимании, могут подчеркнуть его статус. Эта мебель вообще не похожа на наш мир, она словно из другого, ни у кого больше такой нет.

В руках Советника несколько бумаг, он поправляет очки и примирительно произносит:

– Семеро, это совсем не…

– О чем ты?!

Солдат отворачивается, видно, это не в первой.

– Как мы объясним их появление?

– Люди знают, что есть обитаемые земли.

– Им не к чему в этом убеждаться! Город функционирует благодаря вере в нашу исключительность и неприкосновенность наших земель!

Советник поворачивается к Солдату:

– Прошу прощения, молодой человек.

Солдат кивает и собирается выйти.

– Я не собираюсь… – холодным тоном произносит Глава, поворачиваясь от огромного окна последнего этажа небоскреба, единственного уцелевшего в городе.

Солдат останавливается.

– Менять политику Государства, – продолжает Глава.

Советник вздыхает, взгляд Солдата упирается в пол.

– В отношении беженцев. Такова моя воля. После обеда представьте отчет с видеорегистратором, – ледяным голосом заканчивает Глава.

– Будет исполнено, – сухо произносит Солдат и выходит из кабинета, за закрытыми дверьми которого не заканчивается спор между Советником и Главой.

– Послушай, – Советник подходит к Главе.

Тот разворачивается и визгливо кричит, впрочем, это его обычная манера поведения.

– Я не желаю больше этого слышать! – Он бьет тростью об пол. – Людям необходимо считать себя исключительными! Мы избранный народ, и для этого требуется идти на небольшие жертвы.

– Небольшие? За последний год их пришло около пятидесяти, эти люди добирались с разных концов Земли сюда к нам в надежде на помощь!

– Нам самим нужна помощь! Земля бесплодна! Ресурсы на грани. Нужно думать о сокращении населения, а не его пополнении.

– Что… Что ты сейчас имеешь ввиду? – Советнику страшно, по-настоящему страшно.

– То, что ты слышал. Я – Глава этого города. Я забочусь о процветании его народа. И я решаю, только я, как наиболее эффективно этого достичь.

– Очнись. Что ты говоришь? Тебе мало убийств, сколько загубленных жизней могут утолить твою жажду власти и контроля?!

– Столько сколько потребуется. Это жертвы во имя нашей жизни! Ты прекрасно знаешь, как тяжело городу. Я действую во благо всех.

– Ты не в себе.

– Осторожнее со словами, ты сам по возрасту в группе тех, кто попадает под сокращение.

Глядя на Главу, Советник качает головой и отступает назад, в его глазах недоверие и… сострадание.

– Прости, – произносит Глава, в его голосе нет никакого раскаяния, просто хотел припугнуть Советника, – конечно, тебя ничего не коснется. Но завтра я подпишу приказ. Те, кому больше пятидесяти, должны покинуть город.

– Ты хочешь сказать умереть?

– Я сказал, то что хотел, это по крайней мере гуманно.

– Ты не можешь так поступить.

– Подготовь обоснование.

– Послушай.

– Нет, ты послушай! – кричит Глава. – Ты обязан подчиняться моим приказам! Уходи и выполняй свою работу!