После дождя (СИ)

Дождь приглушённо барабанил по крыше и грязным, едва пропускающим свет окнам. Тяжёлые капли медленно стекали по стеклу, искажая слабый свет с улицы. На пару мгновений стекло стало золотым с серебряными разводами капель - мимо прошёл отряд стражи с факелами в руках. Однако вот они завернули за угол, и свет исчез.

- Интересно, чего им тут надо?- протянул Мурмин, уныло уставившись в окно.

- Того же, чего и всегда - сделать вид, что они что- то делают,- сонно ответил Баэльт.

Всё убогое здание таверны "Пьяная подкова" было забито людьми, а потому от шума можно было оглохнуть. Обычная смесь таверны после рабочего дня - крики, смех, чьи- то визги, стук кружек и разговоры. Запахи пота, дешёвого эля, пива, вина. Запахи похоти, усталости и отчаянья, которые пытались утопить в веселящем хмеле.

Всё это походило на праздник во время погребения. Да и лица под стать - усталые маски растягиваются в улыбках, тусклые глаза слезятся будто бы от шуток.

Свадьба на костях.

Сюда не приходили за новостями, собеседниками и приятной едой. Самыми ходовыми новостями тут были личности новых шлюх из ближайшего борделя, лучшим собеседником мог быть чудом попавший сюда ветеран, ещё не напившийся до беспамятства. А лучшей едой тут было бы отсутствие всякой еды.

Сюда приходили, чтобы напиваться. Чаще всего в этом зале был слышен лишь шепот тихих переговоров крайне тёмных личностей. Сегодня же таверна надрывалась исступлённым криком умирающего безумца - моряки с пары кораблей решили обогатить хозяина этого убого места.

Полуфэйне грустно вздохнул - раньше его привлекало в этой хибаре то, что здесь было тихо и безлюдно.

Какой- то заросший щетиной детина сильным хриплым голосом вещал, что угощает сегодня всех. Монеты летели из его рук и падали на пол, где их торопливо подбирали служанки. Моряки хохотали и задирали им подолы, к неубедительному и вялому возмущению девушек. Однако дальше дело не шло.

Пока. Вопрос лишь в количестве выпитого.

Детина, сев на стол и усадив улыбающуюся смущённой улыбкой служанку на колени, рассказывал какую- то чушь благодарным слушателям. До сонного Баэльта доносились отрывки фраз о Ксилматии, Келморе и каких- то леди.

Он не вслушивался - ему было глубоко наплевать на всех, кто окружал его в этот вечер.

Впрочем, он начинал чувствовать раздражение.

Он пристроился в дальнем конце комнаты, в самом мрачном углу, сложив руки на груди и угрюмо глядя на кружку с вином. Видел бы его сейчас отец.

Подающий когда- то надежды полуфэйне похож на уличного грабителя и хлещет мерзкое людское пойло, которое кто- то поимел наглость назвать вином.

Удручающая картина, подумал Баэльт, слегка поднимая голову и глядя в искорёженное отражение на окне. Как и всё вокруг. Хоть я и ненавижу этот город, я его часть. Как и он - часть меня.

Мурмин что- то говорил, но Баэльт привычно не слушал. Нидринг редко рассказывал что- либо полезное. Или хотя бы интересное.

К тому же, сейчас Баэльт не хотел ни о чём думать.

- Я вам клянусь своим мечом, после битвы вода в Веруге на день окрасилась в красный! Конечно, Ксилматия нас озолотила, но потеряла на этом не сильно много - из сотни нас осталось- то человек пятнадцать!- особо громко, видимо, подводя итог рассказу, прокричал наёмник. Немногие слушали его внимательно и начали что- то весело спрашивать.

Жаль. А Баэльт понадеялся, что это издевательство над покоем закончилось.

- Потом?- хохотнул детина.- Потом я на пару десятков дней поселился в борделе!- одобрительный хохот заставил и рассказчика улыбнуться, обнажив плохие зубы. Он обвёл слушающих довольным взглядом и встретился глазами с Баэльтом.

И приветственно кивнул ему, всё ещё улыбаясь.

- Он меня раздражает,- угрюмо заключил полуфэйне, перебивая Мурмина.

- Баэльт, сукин ты сын! Ты слушал меня вообще или нет?!- возмутился Мурмин. Баэльт слегка приподнял шляпу и угрюмо взглянул на друга протяжным взглядом. Нидринг взгляд выдержал, равнодушно глядя ему в глаза, слегка приподняв бровь.

- Нет,- ответил Баэльт и снова опустил край шляпы на глаза. Ему не хотелось видеть ничего - ни окружающего его хаоса, ни довольной рожи рассказчика, ни осуждающего взгляда лучшего друга.

- Иногда я и сам не понимаю, почему мы вообще общаемся,- уныло проговорил нидринг, допивая остатки пива из кружки.- Этна, дорогая, плесни ещё мне этой мочи, что твой дядюшка называет пивом!- он перевёл свой взгляд с бёдер полноватой девушки- служанки на друга.- Обычно ты хотя бы немного разговариваешь, Мрачноглаз. Твой язык всё ещё при тебе?

Баэльт устало вздохнул.

- Здесь полно народа, и меня это раздражает,- произнёс он. Его взгляд обратился к шумно хохотавшему и щупавшему грудь служанки крикуну.- А ещё больше раздражает меня только он.

Мурмин окинул оценивающим взглядом заводилу.

- Обычный наёмный ублюдок. Наверняка будет пить тут пару месяцев, пока не спустит свои деньги и не примкнёт к кому- либо ещё. Готов сто фольтов на это ставить, честное слово. Только погляди на его харю.

- Не уверен,- неопределённо проговорил Баэльт, осторожно пробуя вино.