После Исхода

— Как видите, я перевыполняю свои обещания. Хозяева просили передать чувство глубокой веры в вашу лояльность. — Начбез посерьезнел враз, будто включилась какая-то новая программа в мозгу. — Вы можете быть спокойны относительно всех пунктов наших договоренностей.

— Вы с ума сошли, маршал!!! — Флостерс дернулся в попытке глянуть за спину. Кибернетическая шкура изогнулась в тщетном усилии и губернатор сообразил, что со стороны, наверное, выглядит довольно комично. — Я вас не понимаю, Донован!.. Что за базар в эфире?

— О, не волнуйтесь, милейший. Канал связи надежно защищен. Я в ста метрах от вас, любуюсь лабиринтовой бурей. Где еще увидишь красотищу такую и силу… Кстати, на шлеме камера есть, посмотрите… она сама включается при желании оглянуться назад. Просто активируйте в меню.

Надо же…

Губернатор забыл о глумившемся начбезе и увлекся перескакивающими видами камеры в главном визире при мысленном взгляде в любую сторону пространства — особенно, куда не позволял костюм и, наверное, человеческая анатомия. Прикол, как они этого добились?

— В предыдущей модели подобного нет. Там ручной манипулятор. Так, к слову… Мы отвлеклись. Я могу успокоить Хозяев?

Донован вновь посуровел.

— До сих пор я не пожалел о нашей… договоренности. — Флостерс гаденько улыбнулся.

— Вы умный человек, Флостерс и понимаете связь между сожалением и разочарованием.

— Только тот факт, что одно следует из другого. Только, вот, не помню, в каком порядке… — Флостерс в упор глядел немигающими поросячьими глазками на главбеза.

— В обоих случаях следуют потери. Только ясность разума отличает нас от животных.

— Думаете? — Хмыкнул Флостерс.

— У вас иное мнение? — Донован вдруг оживился и с интересом посмотрел на толстого чиновника.

— Животное никогда ничего не делает просто так. Любому ее движению присвоена определенная цель. И только такая тварь, как человек способна совершать идиотские поступки и профукивать в жопу миллиарды юникредов. Так, в качестве примера… — передразнил начбеза губернатор.

— Подумаю на досуге. Весьма интересная мысль. — Донован заметно повеселел.

— Передайте Хозяевам, что межгалактические бизнесмены чтут договоренности почище собственной печени.

Флостерс приосанился, уложив одну руку на пояс, а второй, неожиданно для самого себя, перехватил выскальзывающую из пальцев статуэтку. Ух, блин…

— Да, это весомый аргумент. — Донован иронично поглядел на алкоголические мешки под глазами олигарха. — С вами приятно иметь дело, уважаемый Луи…

Ну дык, мент. А ты думал… Флостерс зашагал в сторону скопления тягачей. Где адъютант, бес его дери. Уволю, мерзавца.

— Последний вопрос, губернатор. — Донован включился так же неожиданно, как и пропал через две секунды после последнего слова. — Как вы относитесь к просаживанию денег впустую?

Что за странный вопрос.

— Я не отношусь к тем, кто тратит деньги просто так, без смысла и цели! — Флостерс надменно рассмеялся в лицо маршала. — Вас устраивает мой ответ?

— Я так и думал. До свидания, губернатор.

Кор скривился в беззвучном хохоте, когда окошко видеочата замерло на финальном кадре и уменьшилось до размеров других иконок.

Грузовик с натугой вышел из подпространства. Неплохие таратайки в дворцовых конюшнях, не суперкары, конечно, но притапливают — нефиг делать.

Красный Родес, весь в рваных, клочкастых, но плотных желтых облачках красовался в центре курсового иллюминатора.

До гонок — еще целый час. Блин, вниз нельзя… Денни же проходу не даст… Весь настрой поломает.

Лоан доверила траекторию автоматике, прильнула к прозрачной панели борта и умиленно разглядывала Трек.

Все в мире не просто так. Почему Деризея кажется зеленой из космоса? Словно первохудожник, специально, выкрасил будущий курортный рай в подобающий колор. Криот — голубой. Клавс — бежево-пастельный. А Родес — красный и коричневый, в желтой вате. Освещенный голубоватой Тереей — он максимально походил агрессивной стилистикой на грешное место.

По большому счету, на трековой планете не действует ни один ограничительный закон Конфедерации. Да и сам Родес довольно сложно отнести к конфедеративным территориям, потому что он, де-юре, не обитаем. Поддержание сколь-нибудь развитой инфраструктуры в крайне агрессивной окружающей среде — со всеми ее облаками капель серной кислоты, кремниевой поверхностью, на которой практически повсюду дымит химическая реакция, и жестким радиоактивным излучением — не то, чтобы не рентабельно, а вообще труднореализуемо, с технической точки зрения.

И тем поразительнее сам Трек, чудо инженерной мысли, гигантский живой пузырь, окруженный злой стихией.

Нескончаемые потоки мелких суденышек втекают и вытекают по траектории спирального скольжения к космопорту, который являлся частью Трека. Здесь вы не встретите ни одного большого корабля. Космопорт не способен его принять. Здесь нет орбитальной полиции. Вообще нет представителей власти. Впрочем, тщательная фильтрация посетителей, а также факт, что добраться до Родеса можно только на высококлассном маломерном корабле, заоблачной стоимости — позволяют надеяться на достаточный порядок среди продвинутой публики.