После измены

Йохан плавно разворачивает мою ладонь и протягивает вперёд. Ну спасибо! Он собаке мою руку предлагает!

Пёс мирно обнюхивает.

— Алисия, достань ему вкусняшку.

Малышка тут же срывается с места и с радостным воплем несётся к ящикам. Пёс воодушевленно прыгает в сторону, а я от неожиданности резко дёргаю ладонь на себя. Но Йохан не отпускает. Все также обнимает меня левой рукой, а правой осторожно поглаживает кожу на ладони.

Облизнувшись, вожделенным взглядом Сенатор провожает маленький тёмный кусочек в детских пальчиках.

Мужчина просит племянницу отдать лакомство мне.

Звучит ещё одна команда. Пёс послушно садится, не сводя глаз с угощения. А на моей ладони ждёт своей участи собачья радость.

То самое чувство, которое разбушевалось в душе, когда Йохан все же разрешил Сенатору забрать вкусняшку, взорвалось внутри неожиданно яркой петардой. Пёс просто съел предложенный кусочек, забрал его аккуратно, мягко и благодарно облизнул мою ладонь. Счастливо гавкнул.

Больше я не чувствую с его стороны ни напряжения, ни агрессии. Он просто выжидательно смотрит на Йохана. Алисия уже вприпрыжку бежит в свою комнату и ласково зовёт Сенатора. Но только после громкого дозволения хозяина пёс позволил себе умчаться в детскую, оставив нас с мужчиной наедине.

— Он тебя не укусит.

Вполоборота смотрю на Йохана. Взгляд мой порхает по его лицу. Серьёзные дымчато-серые глаза наполнены живым изучающим интересом. А крепкая ладонь продолжает дарить тепло.

— Я, кажется… — на мгновение запинается, а я ловлю потяжелевший взгляд на своих губах, — кажется, пригласил тебя на обед.

— А я, кажется, согласилась…

Глава 16

Фантастический запах мяса будоражит воображение и раздражает вкусовые рецепторы.

Желудок мой страдает и урчит, потому что такой ни с чем не сравнимый аромат вызывает только одно желание: наброситься на любую еду, что попадёт под руку.

Даже Сенатор страдальчески облизывается и со скупой надеждой посматривает на спину хозяина.

Пока Йохан колдует над овощным салатом, сразу же отказавшись от любой помощи, мы с Алисией работаем над несложными упражнениями с лентой. Я показываю, как правильно выполнять кистью вращательные движения.

Терплю еще немного…

Наконец, я сдаюсь. Подговорив малышку, я все же приближаюсь к мужчине. Мы с Алисией на пару начинаем абсолютно невежливо хватать со столешницы листья салата и отправлять в рот вместе с помидорками. Получив шутливую взбучку, начинаем переносить подготовленные тарелки и стаканы на стол. Алисия несёт приборы и хлеб. Даааа уж. Помню я, как желудок сводило, когда в детстве хлеб или булочки попадали в поле моего зрения. А что? Рассчитываешь на перспективы — ограничивай себя уже сегодня.

Как только стол полностью оказался подготовленным к «торжественному» обеду, Йохан отошел за соком, а Алисия громко запричитала, что нужно ещё стул принести.

— У меня идея!

И подпрыгивая помчалась к стоящему неподалёку мягкому креслу-мешку.

— Только вот здесь торчит что-то. Сейчас я вытащу. Сенатор! Помогай!

А дальше все происходит будто в замедленной съёмке.

Алисия увлечённо наполовину расстёгивает чехол. Собака на всех парах несётся к маленькой хозяйке.

А я вздрагиваю.

— Нет! Стой! Сенатор, нельзя!!! — резкий окрик Йохана отходит на второй план, по сравнению с громким глухим звуком: пёс все же запрыгнул на бесформенный мешок. И в одно мгновение комната озаряется белой вспышкой. Из кресла вырвались наружу тысячи мелких, размером с миллиметр, липнущих ко всему шариков пенопласта (прим. автора: на самом деле это наполнение называется пенополистерол, но мы для облегчённого восприятия упростим).

— Кресло порвалось же вчера… — вымученно заканчивает Йохан, безуспешно стирая с лица наэлектризованный наполнитель.

Собака начинает взволнованно соскребать лапами с морды прилипшие шарики. Но это бесполезное занятие: они тут же липнут обратно. Даже у меня не выходит полностью освободить от них лицо.

Алисия испуганно зовёт дядю.

— Потрясающе, — угрюмо рубит Йохан, недовольно оглядывая неприглядную картину и пытаясь стряхнуть с себя хотя бы часть «сухого снега» после того, как очистил мордашку племянницы.

Пёс замирает одновременно с Алисией. На мужчину оба глядят затравленно.

— Что теперь будем делать? — резковато уточняет Йохан. Алисия и Сенатор не сговариваясь виновато отходят на шаг назад. А пёс ещё и тяжело сглатывает.

Я потрясённым взглядом скольжу по поверхности стола: обед наш накрылся медным тазом. Ну… точнее, невесомыми шариками, которые лежат повсюду… все старания хозяина дома насмарку.

— Для начала было бы неплохо прибраться, — смело озвучиваю свои мысли.

Почему-то хочется улыбаться. Ситуация комичная. Комната ВСЯ нуждается в уборке.

— Давайте я… робота принесу… — робко предлагает малышка.

— Отлично! — поощряю ребёнка. — А я со стола пока уберу.

Йохан выглядит растерянным. И жутко расстроенным.