После измены

— Мысли дурацкие, — откидываю голову назад. Улыбаюсь. Немного скованно. Не уверена, что сейчас подходящий момент обсуждать свои сомнения.

— Поделишься?

— Не знаю, надо ли.

— Обо мне?

— Да.

— Понимаю, к чему ты клонишь. У тебя есть вопросы к моей развалившейся семье?

— Почему у вас не было детей? Вы ведь долго были женаты. Не хотели?

— Нет, — прижимает к себе чуть сильнее. — Сначала не хотели. Решили для себя пожить. Оба много работали. Ребёнок как-то не вписывался, и мы решили отложить этот шаг на потом.

— Глядя на тебя сейчас, сложно представить, что ты не хочешь ребёнка.

— Я не был против. Миранда была не готова. И я не настаивал. Зачем? Но когда это состояние затягивается на годы… это неприятно. И непонятно. Начинаешь искать проблему в себе. Думал, что я, возможно, что-то делаю не так.

— Как я понимаю, позже ты смог ее убедить?

— Не то чтобы я активно убеждал. Наверное, просто время настало. И когда мы решили, что пора, жизнь сказала «нет». Обойдётесь, ребята.

Мы долго молчим и смотрим в окно. Небо становится ярче. Вместе встречаем рассвет. В первый раз, кстати.

— Искали причину?

— Спустя время, когда нас обоих уже это беспокоило, да.

— Нашли?

— И да и нет. Ничего такого, что было бы невозможно подкорректировать. Миранда прошла курс лечения. На какое-то время поставили вопрос на стоп.

— Представляю, как ты был рад, когда у вас получилось.

Корю себя за эти слова. Знаю, что они ему неприятны. Но промолчать не в силах. Не хочу слышать от него про эту женщину только хорошее, хотя не могу не отдать должное: Йохан никогда ничего плохого про жену не говорил. Лишь сухие факты. Это по-настоящему мужское поведение.

— Нет. Не представляешь. Я был счастлив. А потом все пошло наперекосяк.

Поворачиваясь к нему, нежно притягиваю к себе за голову. Хочется излечить его от этих воспоминаний. Это действительно больно. Но…

— Йохан. А какие у вас были отношения до того, как открылась твоя болезнь?

— Нормальные. Как у всех.

Прикусываю язык. Нет. Этого я озвучить не смогу. Все, стоп! Нормальные значит нормальные. И не мне туда лезть. У нас все по-другому. А у них все закончилось. Почти.

— Понимаю, к чему ты клонишь. Но я уверен, что тот ребёнок был моим. А она просто испугалась.

— Да, конечно, — выдавливаю силой. Заставляю себя произнести эти слова. Потому что так надо. Потому что для Йохана это лучше. Но только женщина может быть абсолютна уверена в отцовстве. А мужчина — нет. — Я не сомневаюсь. Ты меня прости, если это звучит эгоистично. Но я рада, что у вас все закончилось. И что ты смог оставить это в прошлом.

— Да. Теперь только формальности, из-за которых мы с тобой сейчас в подвешенном состоянии.

— А почему так?

Йохан непонимающе глядит. Он такой милый. Строгий, а в душе плюшевый мишка.

— Почему она не хочет расходиться? Зачем время тянет?

Пожимает плечами. А я уверенно киваю.

— Не могу объяснить. Возможно, ждёт нового приступа, — шутит, глаза его улыбаются. — Возможно, ей так просто удобно.

— А возможно, хочет помириться…

— Ну это нас уже не касается, правда?

— Она не звонила тебе, пока ты был в больнице?

— Даша…

— Ответь... — крепче сжимаю его в объятиях. Не хочу недосказанности.

— Звонила. Приезжала. Несколько раз. Дважды мы виделись. Тем для разговора не было. Даша, скрывать нечего, но это не то, что мне бы хотелось с тобой обсуждать.

— Ну и ладно, — иду на попятную. Йохан и так и так не станет дальше развивать эту тему. На мои вопросы он уже исчерпывающе ответил. — Все равно я рада, что вы разошлись! А ты теперь мой!

— Я ночью уже заметил, — поджимает губы, сдерживая веселье.

Ох. Как же я его обожаю!

Но… ниточка грусти все равно безостановочно сковывает сознание.

Глава 46

Выхожу из самолета.

Здесь даже пахнет иначе.

Все теперь кажется чужим. Отстранённым. Недобрым.

В душе неприятное чувство. Хочется поскорее вернуться к Йохану. Рядом с ним всегда тепло и уютно. Чувствую себя нужной и защищённой.

Беспокоят не только мысли о супруге Йохана: все ещё настоящей. Переживаю из-за Паука. От него не было ни весточки.

Пока получаю багаж и прохожу через все необходимые процедуры, уходит немало времени. Но это ещё ничего в сравнении с предстоящей разлукой.

Тревожно и тяжело. А выход маячит где-то очень далеко. Но ничего, главное все решаемо.

Выбор сделан: официальной бумаги о разводе я буду дожидаться здесь. Собирая документы. И ещё нужно разбираться с фирмой. В общем… мне есть чем заняться и грустить некогда.

Перехватываю такси, улыбаясь водителю: говорят, что улыбка, даже через силу, помогает испытать чувство радости и повышает настроение.

Проверим на себе, значит.

— Дашенька! — машет рукой мама, завидев меня на крыльце.

Она даже вышла во двор меня встретить. Хорошо не разминулись.

— Привет, мамуль, — обнимаю ее, искренне рада маминому теплу. Глаза ее блестят, сразу льются вопросы о моем самочувствии, не тяжело ли было в полёте.

— Я приготовила твой любимый сметанный торт, — заявляет уже дома. — И рыбные котлетки.

Благодарю скупо, все ещё не собрала себя воедино. В такси разговаривала с Йоханом. Он стал ради меня иногда ставить смайлики в сообщениях.