После измены. Ядовитые чувства (СИ)

— Я не могла приехать раньше, хотя очень хотела и переживала, — Таня хлопает ресницами. — Меня не было в России, улетала с сестрой в Германию на операцию.

Слёзы катятся по её щекам.

— Простите меня, Евгений Андреевич. Мне просто нужны были деньги. Я семь лет боролась за жизнь Анечки, — зарывается в своих ладонях и истерично всхлипывает.

— Успокойтесь, всё хорошо, — выдыхаю горячий воздух.

— Нет. Неделю назад Анечка скончалась, — Таня рыдает громко и истерично.

И мне самому выть хочется.

— Я вам соболезную.

Нужно бы собраться и утешить Таню, но у меня башню сносит от осознания, что всё это время Алиса мне не врала.

— Я думаю, что это Бог меня так наказал за то, что разрушила вашу семью. Забрал самое дорогое, что у меня было.

Невольно хмурюсь.

— Таня, что было с вашей сестрой?

— Рак, — выдыхает. — Операция в Германии дала обратный результат. Анечка сгорела за неделю. Ей было четырнадцать лет.

Я усаживаюсь в кресло, потому что больше не могу стоять на ногах. Чувствую, что упаду скоро.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Простите меня. Это всё, что мне сейчас нужно.

— Я не держу на вас зла. Я понимаю вашу ситуацию.

Вытаскиваю телефон, чтобы позвонить Алисе и договориться о встрече на нейтральной территории. Нам нужно многое обсудить. Я должен извиниться перед ней, что не доверял. И за свои обвинения тоже. От собственной ненависти у меня сознание шаталось, как маятник, и я говорил очень много лишнего. Шантажировал её ребёнком. Упрекал в том, чего она не делала.

Всплывает уведомление. Ловко захватываю его пальцем и открывается диалог с Алисой.

"Стрельцов похитил меня и изнасиловал. Я не знаю где я. Мне страшно. Помоги!"

46

— Алиса, ну где же ты? — голос раздаётся совсем близко, и у меня дыхание перехватывает и тело парализует.

Если я хочу выйти отсюда живой, то мне нужно взять себя в руки и перестать дрожать, как осиновый лист. Бросаю телефон в траву, вытираю о джинсы потные от волнения ладони и выскакиваю из-за стены.

— Испугался!? — натягиваю улыбку, смотрю на сурового мужчину, что стоит в нескольких шагах от меня.

— Ты хотела сбежать, милая? — цедит сквозь зубы и кулаки сжимает.

— Нет, любимый, как бы я посмела! Я хотела пошутить!

Смотрю на него, а у самой нервы превращаются в тугие узлы, а мозг — в вязкую жижу.

Я должна выиграть время. Возможно, Женя успеет найти меня до того, как Стрельцов в очередной раз захочет сделать что-то ужасное.

— Алиса, не шути так со мной! — рычит, подходя ближе размеренными шагами.

Я не хочу, чтобы его грязные руки касались моего тела, но, к сожалению, выбора у меня нет. Дима нежно ведёт большим пальцем по моим губам, и я чувствую, как дрожит его тело от возбуждения.

— Я хочу провести с тобой незабываемый день, — облизывается, поедая меня взглядом. — Пойдём в постель?

— Дим, давай поговорим, ладно? Мы не виделись пять лет. Что ты делал всё это время? — послушно иду рядом с ним, крепко обхватив массивную мужскую руку своей ладонью.

— Ты правда хочешь поговорить? — ведёт бровью и с недоумением моргает.

— Конечно. Нам нужно обсудить прошлое и… наше будущее.

Сглатываю болезненный ком в горле, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. В ту самую комнату, где Дима насиловал меня, пока я сопротивлялась изо всех сил и орала, как обезумевшая. Я звала на помощь и задыхалась от бессилия. Мои жалкие попытки освободиться от его натиска и слёзы на глазах только будили в нём зверя, и он сильнее врывался в меня. Брал жадно, грубо. На секунду застываю перед приоткрытой дверью в ту злосчастную комнату. Веет холодом. Таким, как на кладбище. Лютым. Зловещим.

— Заходи, — легко толкает меня в спину, и я переступаю порог.

Наверно, осознание происходящего всё ещё до меня не дошло. Я в ловушке. В клетке с тигром, который готов в любое мгновение растерзать мою душу своими звериными когтями, вырвать моё окровавленное сердце и раздавить его в своих лапах. Я должна трепетать от ужаса, но, вместо этого, спокойно оборачиваюсь и встречаюсь с глазами напротив.

— Дом очень уютный, — выдаю уверенно, но тихо.

— Я знал, что ты оценишь, — Дима делает шаг ко мне, его ладони ложатся на мою талию.

Я знаю, что если разорву зрительный контакт — то весь этот спектакль лопнет, как мыльный пузырь. Я сорвусь с края пропасти и начну тонуть в собственной беспомощности, окунусь в истерический плач и парализующий приступ паники. Тогда Стрельцов окончательно взбесится и причинит мне вред. Я должна подыграть ему, не дать себе упасть.

Я должна спасти себя.

Даже если Женя прочитает то СМС, которое я в спешке написала ему, что он сделает? Как он меня найдёт? Чем поможет?

Осторожно тянусь к шее Стрельцова, обнимаю его и глаза закрываю.

— Я люблю тебя, Алиса, — прижимает к себе.

Я ему верю.

Любит.

По-своему.

И я ему верю. Только вот его любовь заключается не в глубоком и светлом чувстве, а в мании, одержимости. Он желает обладать телом и душой, подчинять себе.