После конца (СИ)

Времени не было, пришлось бросить все попытки отстреляться. Подгоняемые бешеным рычанием за спиной, буквально продираясь сквозь толпу, им удалось добраться до машин. Не оборачиваться, главное не оборачиваться. Эта фраза раз за разом прокручивалась в голове девушки. Потому что сзади, за закрытыми дверями, остались люди. Их крики и рев зараженных собак смешивались в единый гул, надолго отпечатывающийся на подкорке девушки. Если не навсегда.

— Все целы? — громогласный голос Виктора пронесся над толпой людей, которые до сих пор не верили, что газ для них не страшен. Как и вирус. Нестройное мычание служило ответом. — Хорошо. Теперь сюда.

Сделав первый шаг, Соня пошатнулась. Слишком много вдохнула газа. Стас вовремя оказался рядом, чтобы не дать девушке упасть.

— Спасибо.

— Требую полноценной благодарности, как только выберемся отсюда, — Стас хрипло надрывно дышал, но все равно продолжал отпускать шуточки. Может оно и к лучшему. Кто-то же должен разряжать обстановку.

— Всенепременно, — выпрямляясь, глубоко вдохнула чистый воздух девушка. И улыбнулась.

***

По темному тоннелю, который оканчивался не пресловутым светом, а железной решеткой, немногие выбрались наружу. Двести семьдесят три человека — самое большое количество жителей бункера на памяти Виктора. Сто четырнадцать на момент пересчета Ильдаром. После беглого пересчета идущих людей на выходе из когда-то безопасного убежища их осталось пятьдесят четыре живые души.

Едва расцветающий рассвет встретил их тонкой полоской света на горизонте. Тихо. И снова свежий воздух, который казался чем-то странным для тех, кто уже и забыл, что за пределами бетонных стен есть жизнь.

— И что теперь? — Соня приблизилась к отцу, который стоял рядом с Барсом и остальными, не меняя напряженного выражения лица. Тут были все. кроме Ильдара. — Хей, а где?…

— Ворота, ведущие в ангар, были заблокированы, — Матильда старалась сохранять спокойное лицо, но голос все равно дрожал. Как и руки. — Они открывались из комнаты безопасности. Он пошел туда. И открыл.

— Может, он все-таки успел… — начала было Соня, но Семеныч, что стоял рядом, поджал губы, качая головой. Девушка тут же замолчала, соглашаясь. Лучше промолчать.

— Как будем выбираться отсюда? — лучше отвлечь внимание от возможной кончины товарища, потому Виктор и обратился к Барсу.

— Момент, — мужчина покрутил головой, словно ища что-то. Наконец его взгляд упал на влажную дорогу, ведущую в населенный пункт. Наверное, дождь шел. Прищурился, пытаясь разглядеть что-то, в конечном итоге довольно улыбаясь. — Вон они.

Соня не сразу поверила тому, что видела. И только когда грузовик Руфика, моргнув фарами, приблизился к оживленной толпе, поняла, что за путь отхода придумал крестный.

— А ты подготовился, — одобрительно кивнул Виктор, отходя к обочине. Выжившие последовали его примеру, освобождая пространство для крупной машины. Той, которая увезет их отсюда.

— Не ты один умеешь просчитывать пути отхода, — довольно подмигнул Барс.

— Ба! Сколько вас! — едва выскочив из кабины, воскликнул Руфик. Только голос мужчины был далеко не радостным. — А где остальные?

В ответ гробовое молчание и взгляды под ноги. Он понял их без слов. Отошел в сторону, распахивая двери грузового отсека.

— Забирайтесь. Маршрут тот же, что и обговаривали?

— Да, — просто согласился Барс, впервые расслабляя плечи. Чиркнул спичкой, позаимствованной у того же перекупщика, самозабвенно затягиваясь. — Договор еще в силе.

Соня и рада была расспросить мужчину куда едут, но сил попросту не было. Забравшиеся в грузовой отсек люди не стали закрывать дверцы. Только закрепили по бокам, чтобы не болтались при езде. Руфик не возражал. Понимал, что устали быть взаперти. Да и вдохнуть полной грудью хотелось.

Девушка сидела у самого края, придерживаемая за локоть Стасом. Напротив Виктор неодобрительно смотрел на такой жест, но вмешиваться не спешил. Лучше пусть держит, чем потом будет собирать дочь по кусочкам, если та заснет и решит почистить собой асфальт. Она почти задремала, укачиваемая средней скоростью и жужжанием работающего мотора, когда со стороны кабины послышались возбужденные крики. Остальные также напряглись. Однако, как позже выяснилось, зря.

По краю дороги, едва переставляя ноги, шел Ильдар. Обернулся на звук машины и, разглядев знакомый рисунок взбешенного кота на капоте, притормозил, взмахивая рукой.

— Говорила же, — наблюдая за тем, как Матильда одновременно пытается и кричать на мужа, ругая за неосторожность, и целовать всюду, куда могла дотянуться, прошептала Соня.

— Кажется, это и называют счастливым концом, — согласился с ней Стас. Перевел взгляд на девушку, на мгновение замирая. А потом еще на одно. Так, что стало заметно.

— Что?

— Ничего, — быстро мотнул головой мужчина, тут же едва ли не на сто восемьдесят градусов отворачиваясь. Однако, легкий румянец на лице скрыть так и не смог.