После майдана 2005-2006

В том же списке, говорят, Николаевский глиноземный завод. Между прочим, его приватизировали, когда правительство возглавлял Ющенко. Мы считали это самым удачным проектом. Завод работает успешно, производство развивается - раз так, давайте его перепродадим. После того, как я сделал в квартире евроремонт, она, конечно, становится дороже, но разве на этом основании можно пересматривать сделку купли-продажи?

И все же нельзя подходить к проблеме иностранных инвестиций упрощенно. Необходимо видеть разные аспекты. Я очень много занимался этой проблемой, понимая, как важны в этом деле личные контакты с представителями крупного капитала. У меня было золотое правило - в каждой зарубежной поездке обязательные встречи с потенциальными инвесторами. Такие встречи были постоянными и на Банковой.

Два аспекта в этой связи. Первый: понимание того, что широкомасштабные иностранные инвестиции возможны лишь при условии достаточно высокой инвестиционной активности национального капитала. Иностранный инвестор никогда не пойдет на риски вложения в экономику с парализованной инвестиционной системой, в экономику, в которой собственный инвестиционный потенциал используется лишь частично, а проще говоря - вывозится или проедается. Активность иностранного капитала в Украине существенно возросла в 2002-2004 годах, когда собственные капитальные вложения в экономику начали более чем в два раза опережать темпы ВВП. Экономика начала работать на перспективу, и это понял западный капитал. Мы стали ему интересны.

Вместе с тем я против упрощения роли иностранного капитала. Нужно уберечь себя в этих вопросах от опасной эйфории, учитывать не только позитивные, но и негативные последствия иностранных инвестиций, не переоценивать их макроэкономическую функцию и стабилизирующую роль, проявлять оправданный рационализм в соответствующей политике государства.

В этом смысле заслуживает внимания опыт наших соседей - стран Центральной Европы, где роль иностранного капитала оценивается далеко не однозначно. Это видно и со стороны - высокие темпы роста на начальном этапе притока иностранных инвестиций сменились их существенным падением. На первом этапе ввозят инвестиции, а потом вывозят прибыль. В Польше один из самых высоких уровней безработицы. Плюс бюджетные проблемы и многое другое.

Но главное даже не в этом. Основой рыночной экономики является национальный капитал, его конкурентоспособность. Может ли он на равных конкурировать с иностранным собственником, когда речь идет о приватизации привлекательных объектов?

Припоминаю слова Вацлава Клауса, теперешнего президента Чешской республики, который во время одной из наших встреч говорил: «После коммунистической эпохи надо обязательно дать шанс развиваться прежде всего отечественному капиталу. В этой связи совершенно недопустимо ориентироваться на продажу особо привлекательных объектов иностранным инвесторам».

Попробую перевести эту формулу на язык практики. Есть разные модели приватизации. Когда речь о ее стопроцентной открытости, то ясно, что в этом случае целью продажи определенного объекта является иностранный инвестор. Тут не нужно лукавить. Это тоже политика, это в конечном итоге стратегия государства. «Криворожсталь» собираются перепродать именно по этой схеме. Здесь не будет альтернативы - отечественный инвестор или иностранный. Изначально ставка делается на иностранный капитал.

Естественно, что существуют и другие модели приватизации, модели, где изначально, в самой схеме продажи предпочтение отдается формуле Клауса - «дать шанс развиваться прежде всего отечественному капиталу».

Скажу откровенно: как президент я всегда придерживался именно этой формулы. Переходный период - это период первоначального накопления капитала. Это аксиома. Что же это за государственная политика, если ее целью является накопление не национального капитала, а его подмена капиталом иностранным, пусть даже и высокорейтинговым?

Никогда не скрывал и не скрываю теперь, что придерживался противоположной политики. Это, естественно, многим не нравилось. Не нравилось ни на Западе, ни в России. Когда украинская экономика пребывала в состоянии глубокого кризиса и для иностранного капитала не представляла интереса, на мою «националистическую» позицию никто не обращал внимания. Другое дело - в последние пять лет, когда мы начали, демонстрируя свой экономический потенциал, быстро развиваться. Тут политика «дать шанс прежде всего национальному капиталу» стала для кое-кого, мягко говоря, раздражающей.