После нас

Но ведь все может оказаться совсем иначе. И тогда плакать придется Густаву. Просто от осознания того, что отца больше нет и некому рассказать, какое ты дерьмо, потому что… Отца на самом деле нет. Реально. Без скидок на неизвестность. Смерть – однобокая штука. Голос не обещал хорошего конца истории, он просто обещал историю. И если она окажется совсем не той, как представлял ее Густав, то выйдет уж совсем печально. Обычно в такие моменты осознаешь, что все, баста, трубопровод фантазии и надежды перекрыт. У тебя на руках только главная магистраль, по которой стремительным коричневым потоком течет горе, а брошенному туда человеку ничего не остается, как открыть рот и нахлебаться сполна.

– У тебя хороший отец, – сказал Густав Тане. – Мы искали вашу общину и вот застряли здесь. Когда вырвались бы на волю, то продолжили поиски, я тебя уверяю. Марков от меня не отстал бы, как оказалось, он нормальный родитель, хотя и чуть-чуть сбрендивший.

– Я верю, – улыбнулась Таня.

– Теперь я понимаю, как сложно ему было скрывать свои чувства. А я уж было поверил, что он останется циником до конца жизни. Но теперь-то я уверен, что наш старый добрый Марков ничуть не изменил своим принципам, а ловко подогнал их под ситуацию. Где-то соврал, где-то умолчал. В итоге же случился хороший конец. Блудный отец вернулся к дочери, что может быть лучше? Я вас поздравляю, без всякой там язвительности, честно и открыто.

Густав легонько приобнял обоих. Марков всхлипнул.

– Хорошо с вами, уютно как-то. Но мне пора, – сказал странник. – Потому что в данный момент ко мне мчатся новости. Хорошие или плохие – сейчас узнаю. А вы идите во двор.

Странник пошел по обочине навстречу слепящим фарам джипа, который возвращался обратно, подпрыгивая на бугристой земле, покрывшейся от жары глубокими трещинами. Двести пятьдесят лошадиных сил везли разводной ключ, которым можно было либо перекрыть тот самый вентиль ароматной надежды, либо, наоборот, открыть кран с едким и вонючим огорчением.

Густав был готов к любому исходу.

Глава 28

Машина ехала по темным улицам города, аккуратно объезжая ямы и другие препятствия. Немного замешкавшись возле длинного ряда старых разбитых автомобилей, которых не пожалело ни время, ни Большой Взрыв, она все же проехала вперед, высвечивая яркими фарами рыжий от расползшейся ржавчины и сверкающий от осколков стекла зернистый асфальт.

На капоте крайнего автомобиля лежал труп человека, чья плоть буквально слилась с покореженным металлом. В глазницах его к утру от росы набиралась темная вода, и туда слетались, чтобы утолить жажду, осы с ближайшего гнезда, расположенного на покосившемся светофоре.

Ночная машина затормозила под светофором, нависающим над дорогой. Осы в темном бумажном коконе, расположенном под козырьком желтого сигнального цвета, спали, и их ничуть не потревожил столь поздний гость. За свою жизнь они видали вещи и пострашнее.

Утробно заурчав, джип медленно стартовал от светофора и свернул налево, в проезд, когда-то специально сделанный в разделительном ограждении людьми до Большого Взрыва.

Прямо от проезда дорога поднималась чуть вверх и вела на весьма обширную территорию, огороженную простеньким, но высоким забором. Мощные фары позволяли водителю машины делать вот такие не слишком продуктивные выводы, но это было хоть что-то, в остальном же он полагался на экран навигатора, где красным ярлычком мерцал сигнал SOS.

Машина находилась уже очень близко к своей цели. Двести-триста метров, и противный женский голос-робот скажет: «Вы достигли точки назначения».

Посредине огромного пустыря, заросшего жесткой серебристой полынью и изборожденного потрескавшимися полосами асфальта, располагался целый комплекс разноуровневых зданий с большой парковкой под боком.

Джип проехал мимо нее, лишь краем фар выхватив несколько пустых коробов-кузовов. Голый металл. Эти скелеты автомобилей лежали на парковке как попало, и было четко видно, что никто даже не пытался увезти их отсюда после того, как Большой Взрыв уничтожил хозяев. Нет, какие-то автомобили явно умчались отсюда своим ходом, но не эти бедняги. В новом мире целым не оставался ни один сложный механизм, брошенный без присмотра. Сколько бы миллиардов людей ни погибло в момент рождения этой новой эры запустения, всегда оставались те, кому повезло. Родиться или выжить – не важно. Именно они стали потребителями продуктов ушедших столетий.

Когда-то, лет тридцать назад, в городах еще встречались бесхозные машины, вполне себе пригодные для ремонта и последующего использования. Но дело в том, что даже если бы подобная, казалось бы, удачная закономерность продолжалась до сих пор, то с каждым последующим сезоном она превращалась бы в настоящую пытку для искателей.