После победы славянофилов

С раннего утра комиссия принялась за работу и в 11 часов уже мог состояться на площади очень торжественно обставленный акт объявления наград. Серебряную медаль по всей справедливости присудили еропкинской колонии «Криница», доставившей лучшие экспонаты по всем отраслям и, между прочим, два изобретения самого Еропкина, выставленные в виде моделей: поливку с седла и печь для сушки плодов. Бронзовые медали присудили крестьянину Мартюку, выставившему отличное вино, кожевнику и еще другому виноградарю. Похвальные листы дали остальным.

Яркое солнечное сияние, воскресный день, надетые по этому торжественному случаю мундиры с шитьем, яркие костюмы поселян, составлявших нечто вроде каре кругом министра и его свиты, колокольный звон, крики «Ура!», — все это складывалось в очаровательную картину на фоне могучей кавказской флоры и окружающих темно-зеленых гор.

По приглашению В. В. Еропкина после раздачи наград (медали обещано выслать из Петербурга) экспедиция решила сделать небольшой крюк версты в четыре, и съездить осмотреть его колонию. Мне пришлось ехать вместе со священником станицы Береговой, отцом Николаем Долинским, и я скажу два слова о нем.

Отец Николай довольно резко выделяется из привычного типа сельского батюшки. Он казак-дворянин, был раньше учителем и пошел в священники по внутреннему призванию. Любопытно, между прочим, что женат он на немке, разумеется, отлично говорящей по-русски и перешедшей в православие. «Матушка», бесспорно, отличная хозяйка, и уютный домик отца Николая является настоящим культурным центром для населения. Он поддерживает дружеские отношения с Еропкиным и его колонией, а те помогли ему достроить церковь и пожертвовали отличный иконостас и утварь. И вот колония интеллигентов, с одной стороны, и церковь, с другой, идут рука об руку в деле несения культуры.

Посмотрим теперь, как живут сами господа интеллигенты, своими руками работающие землю.

VII. Интеллигентная колония

За Береговой дорога начинает довольно круто подниматься в гору на террасу, на которой над самым морем, в живописнейшей местности расположена еропкинская интеллигентная колония. Дорога, идущая в гору зигзагами, выстроена по всем правилам инженерного искусства руками самих колонистов и отлично шоссирована.

У начала земель колонии мы встретили красивую триумфальную арку, художественно оплетенную зелеными гирляндами, и около арки собранное в полном составе население колонии: мужчины в однообразных серых суконных сюртуках, высоких сапогах и войлочных шляпах, дамы — в ярких малороссийских костюмах с лентами. Тут же толпились человек 20 детей разных возрастов, одетых очень чисто, и поденные рабочие колонии. Группа представляла чрезвычайно живописный вид.

Наша экспедиция сошла с экипажей и в предшествии самого В. В. Еропкина, который один был в черном сюртуке и белом галстуке, отправилась осматривать хозяйство колонии.

Прежде всего мы поднялись на виноградник, расположенный на самом высоком южном склоне, с роскошным видом на море. Плантаж сделан десятинах на пяти камня-трескуна. Лозы имеют отличный здоровый вид и покрыты множеством почти спелых гроздей.

Сорта винограда преимущественно Рислинг, С.-Эмильон, Каберне, Лафит и бургундские из Крыма. Резка невысокая, так что света и воздуха достаточно, куст от куста сидит на ½ аршина, между рядами свободный проход в 2 аршина. Приняты меры к устранению размыва почвы дождями. Виноградники разбиты на кварталы хорошо содержащимися дорогами.

У колонии есть уже свое вино, которое мы и пробовали на винодельне. Двухлетний сотерн превосходен. Погреб невелик, но теперь оканчивается новый: внизу подвал, наверху будет расположена винодельня.

Виноградником заведует молодой человек с огромной бородой, господин Калитаев, избранный распорядителем. Он, по-видимому, хорошо понимает дело, ибо давал очень толковые объяснения. Этот же Калитаев считается по слухам формальным наследником Еропкина, которому принадлежат все юридические права. И Еропкин, и остальные члены колонии, как говорят, доверяют Калитаеву безусловно.

Ниже виноградников, на более отлогом скате, расстилались хлебные и кукурузные поля. Колония сеет и клевер, но настоящего севооборота еще не выработалось.

По дороге от виноградника к усадьбе разбит фруктовый и шелковичный сад. Последний не совсем удачно, так как луговые деревца рассажены слишком редко и страдают от жары.

Усадьба представляет разбросанные чистенькие и красивые домики, где живут отдельные семьи. Кроме того, имеются общие помещения: столовая, нечто вроде гостиной и школа.

Наличный состав колонии в эту минуту следующий: женатых семь семей с девятью детьми. Холостых четыре человека.

Посторонних детей, сирот и прочих, взятых на воспитание, 20 человек. Состав наемных рабочих меняется. Колония пользуется ими или в страдное время, когда своих рук не хватает, или для особенно тяжелых работ.

В столовой нас ожидал чай и угощение медом, фруктами, виноградом. Миловидные молоденькие дамы держались скромно в стороне. Рядом в гостиной можно было заметить рояль и довольно много книг.