После полуночи (Мужские забавы)

Сет покачал головой.

– Странно. Однако меня это не может не беспокоить.

– Посуди сама: полиция считает, что он виновен, но, поскольку у них нет доказательств и очевидцев, его обязаны отпустить.

– Значит, на этом все дело и кончится?

– Не думаю. Скорее напротив. – И Сет тут же перевел разговор на другое. – Я уже взял билеты на самолет. Завтра после обеда мы вылетаем в Амстердам. – Он помолчал. – Ты еще не передумала? Главная угроза теперь исчезла…

– Мне хочется туда. Во-первых, для того чтобы увезти Джошуа подальше от этого взбесившегося улья, а во-вторых, для того, чтобы как можно скорее начать опыты с RU-2. Продолжить то, что начал Ной. Даже если этот законопроект удастся остановить, все равно пройдут годы, прежде чем нам разрешат проводить серьезные эксперименты. – Кейт покачала головой. – А мне нужны реальные результаты. Мне нужно работать как можно быстрее, чтобы успеть до того, как… Каждая минута на счету.

– А о чем вы разговаривали с Тони сегодня утром по телефону?

– Мне потребовалась кой-какая информация, и я попросила его поработать в этом направлении, – Кейт взяла в руки сумочку. – И сейчас я уйду. Ненадолго. Не волнуйся.

Он оторвался от газеты:

– А куда ты все-таки собралась?

– На разведку, – улыбнулась ему она.

– Кейт!

* * *

– Вы умеете привлекать к себе внимание, – сенатор Лонгуорт поклонился Кейт. – Но, к сожалению, вы выбрали не самый лучший путь. Застрелить человека – это еще не значит доказать общественности, что вы правы. И что вам можно доверять. Прежде у вас было намного больше шансов рассчитывать на поддержку.

– Позвольте мне сесть?

– Конечно. Извините за невежливость. Просто я очень удивился, увидев вас. Вы пришли сообщить, что сдаете свои позиции?

– Я пришла, чтобы предупредить вас о том, что уезжаю в Амстердам. – Она помолчала. – И до тех пор, пока я жива, будьте уверены, что вы не получите ни единого грамма RU-2.

– Прошу прощения. Боюсь, что я не понял?

– Разве не это, помимо всего прочего, пообещал вам Огден? Что он изыщет способы добыть для вас RU-2, когда битва будет закончена. Вот отчего вы так доблестно сражались, сенатор Лонгуорт. Даже Майгеллин отметил это. Только ради денег и политических амбиций так не бьются за победу.

Он засмеялся:

– Какая чепуха. Вы не можете обвинить меня в том, что я питаю какой-то свой интерес к неапробированному лекарству.

И он делал все для того, чтобы лекарство осталось неапробированным. Кейт подавила приступ гнева:

– Для широкой общественности.

Слегка прищурившись, он спросил:

– На что вы намекаете?

– Вы прекрасно понимаете, о чем идет речь, сенатор. Я говорю про СПИД.

Он снова рассмеялся:

– Какое у вас богатое воображение.

– Я врач. И в первую же встречу заметила, что вы выглядите не самым лучшим образом. Лицо бледное, руки дрожат. Сначала я отнесла это за счет волнения. Но ошиблась. Вам не о чем было волноваться. А во время похорон Майгеллина ваша жена так боялась, что вы промокнете под дождем, который не был ни очень сильным, ни очень холодным. Судя по всему, она не относится к тому типу людей, которые способны оказывать вам хоть какое-то сопротивление.

– И на столь зыбкой почве выстроены ваши доказательства? – Улыбка по-прежнему не сходила с его лица.

– Да, это были чисто умозрительные заключения. Я искала черную кошку в темной комнате. Если вы больны – какой смысл препятствовать тому, кто нашел лекарство от болезни? Но у нас замечательный частный сыщик. Я указала ему направление, и он отыскал небольшую клинику в Мэриленде, где вы лечились. Вам что-нибудь говорит это название?

– Нет.

– А должно бы. Ведь вы один из главных ее совладельцев. Но купили пакет акций только в прошлом году. На паях вместе с Раймондом Огденом. Это он убедил вас, что вы должны сохранять в тайне причину вашей болезни?

– Сейчас СПИД перестали рассматривать как нечто ужасное. Все понимают, что он не заразен сам по себе.

– Так ли? Зачем же вы тогда столь тщательно все скрывали? Не потому ли, что это сразу же сказалось бы на вашей политической карьере, и вас бы не переизбрали снова?

– Я ничем не болен.

– Конечно, до последней стадии не дошло. Это может тянуться годы. И вы могли бы подлечиться. – Она помолчала. – С помощью RU-2. Но вы никогда не получите его. И меня не волнует, что вам обещал Огден. – Кейт посмотрела прямо на него. – Вы собирались лишить тысячи людей этого спасительного средства только ради того, чтобы потом у себя в клинике получить то, что необходимо для поддержания вашего здоровья. Не выйдет. Я лично буду следить, чтобы лекарство никогда не попало вам в руки. И дождусь вашей смерти.

– Не понимаю, какую цель вы преследуете?

– Я хочу, чтобы отозвали ваш законопроект и не мешали утверждению RU-2, или вы умрете. Все очень просто. – Она поднялась и направилась к двери. – Или вы забираете законопроект, или вы никогда не получаете лекарство. Ни вы, ни ваша жена.

– Моя жена?

Кейт остановилась у двери и, оглянувшись, посмотрела на него: