После рассвета будет закат

Но самое страшное осознание пришло позже. Я безумно, до скрежета зубов, скучала по нему… По его слегка шершавым пальцам…, страстным и горячим губам…, которые так любили целовать каждый миллиметр моего тела, такому слегка хриплому голосу…, что придавало ему сексуальной брутальности, лёгкой небритости…, щекотавшей мою кожу, чувству наполненности…, когда он до краёв заполнял меня собой, чувству единого целого…, когда мы сплетались с ним воедино… После того, как мы поговорили, и он полностью разбитый ушёл, я проплакала всю ночь. Мне было больно…, очень сильно больно, но я не видела другого выхода… Наши отношения – это яд…, они разрушают всё вокруг… Он не может быть другим, а я не могу быть такой, какой он меня хочет видеть. Мы слишком разные… Он не сможет измениться даже ради меня.

Воспитание – это то, что вкладывается в нас с рождения и больше мы не в силах ничего в себе изменить, как бы не старались. И слово верность увы для него ничего не значит, я стала лишь одной из многих его подружек, теперь уже такой же безликой, которую он забудет через несколько дней или недель. Жаль, что я не смогу его никогда вычеркнуть из своей памяти, а тем более сердца… Мне это не под силу, ведь Рустам сначала растоптал, а потом навечно забрал с собой его остатки… Если мы будем вместе – это вечные боль и страдание. Он уже показал свою реакцию на нашу ссору – сразу напиться, забывшись с другой женщиной. Рустам – эгоист, которому всё всегда легко давалось, не прилагая усилий, а любые отношения – это прежде всего работа и работа кропотливая, хотя я тоже поддалась этой лени и не сделала ничего. Но как бы ни было я постаралась остаться с ним честна до конца без подлости и обмана. Он же своим поведением, которым сжёг все мосты, показал, что работать буду только я одна в одностороннем порядке. Нет, это не для меня…

Для меня всегда были примером мои родители. Они – это некий синтез двоих в одно неделимое целое, где решение одного всегда напрямую связано с желанием другого и для меня только так, а не иначе должны складываться отношения. Я смогу, я преодолею эту больную к нему зависимость. Время, люди говорят, лечит, вот поживём и увидим, выхода другого всё равно нет…

Так, скрепя сердцем и собрав всю свою волю в кулак, силой мысли я пыталась забыть Рустама, Ларису и весь тот кошмар, который мне пришлось пережить по их вине. Я изменилась, как Лариса сказала, глупая наивная девочка? Нет! Больше никогда и никаких подруг! Лариса мой первый и неудавшийся опыт. Рустам первая любовь и не забываемая страница в моей жизни, которую нужно перелистнуть и жить дальше. Бог мне даёт второй шанс в этой жизни, и я его не упущу!

По понятным только мне причинам я не хотела возвращаться в университет. Сославшись на ослабленность организма, я убедила родителей, что мне нужен академический отпуск, с дальнейшим прицелом перевестись на заочное отделение, в чём мама меня сразу поддержала. Сразу после выписки я отправилась в деканат решать эти вопросы. Всё получилось без особых препятствий и проблем, осталось дело за малым – забрать свои вещи, выписаться из общежития и подписать обходной лист, сдав книги в библиотеку.

Подняться в свою бывшую комнату решила сама, попросив маму и папу подождать меня внизу. В помещении было темно и тихо, как в склепе, и никого не было видно. Пройдя вглубь, обратила внимание, что на кровати кто-то лежит. Присмотревшись, узнала Ларису. Она лежала, свернувшись калачиком, укрывшись одеялом почти до подбородка, отвернувшись к стенке. Мне стало не по себе. Что с ней? Как-то странно себя ведет, на неё не похоже. Обычно веселая, накрашенная и всегда ухоженная, эта жизнерадостная девушка летала по комнате, как вечная бабочка, летевшая на огонь в надежде опалить свои крылья.. А здесь лежит в тишине и темноте. Странно…

Я открыла шторы и впустила немного света, мне нужно было собрать всё необходимое, а главное книги, которые стопочкой лежали на столе. Когда всё было сложено в пакеты, я не выдержала и решилась всё же заговорить с ней. Дотянулась рукой до её плеча, но она никак не отреагировала и даже не пошевелилась, не подавая никаких признаков жизни. Она не спала, глаза её были открыты и смотрели в одну точку.

– Ларис, с тобой всё в порядке? – осторожно поинтересовалась я.

– А тебе не всё ли равно? Даже сейчас, после всего что я тебе сделала, ты меня будешь жалеть? – в её голосе не было злости, ненависти или раздражения, а тоска, дикая и всепоглощающая тоска, а ещё отчаяние, съедающее и грызущее душу без остатка.

– Я пришла не жалеть тебя, а собрать свои вещи. Больше нас с тобой ничего не связывает… Ты добилась своего – мы с Рустамом не вместе… Надеюсь ты довольна, ведь ты этого хотела? Что-то только у тебя не очень радостный вид?

– Хотела…, добилась…., расстались…, – шептала, повторяя одно и тоже по кругу, не останавливаясь она.

Мне снова стало жутко. Я не понимала, что с ней. С минуту она повторяла эти одни и те же слова, звучащие, как бред сумасшедшей.