После шторма

— Мне кажется, Ник, что тебе остается сделать этот ужин кульминацией пребывания Эммы в наших краях, а затем со всей твердостью дать ей понять, что ты больше не сможешь уделять ей внимание, потому что у тебя нет для этого времени. А еще подай Эмме идею, чтобы перед отъездом домой она немного попутешествовала.

Долли еще не кончила говорить, а Хоуп уже затряс головой.

— Нет, все это слишком тонко для нее. Твой вариант не сработает. С Эммой нужно говорить предельно откровенно, четко и безжалостно, избегая любых завуалированных выражений. Мне придется сказать, что она перестала интересовать меня и зря теряет здесь время.

— Возможно, ты прав.

— А кто может прийти на день рождения к Венсу Берроузу? — поинтересовался Ник.

— В прошлом году было несколько сотрудников с женами и некоторые из постоянных клиентов «Жемчужины».

Хоуп задумчиво перевел взгляд на пушистый ковер и несколько минут сидел молча. Мысли его витали где-то далеко. Затем он, видимо, принял определенное решение и произнес:

— Так вот, Долл, этот ужин будет последним случаем, когда я появлюсь вместе с Эммой! — После этих слов с его лица сошло жесткое выражение и он улыбнулся Долли, показывая, что тема закрыта. — Давай поговорим о чем-нибудь ином. К примеру, о твоем приятеле. Ты совсем ничего о нем не рассказываешь. Прости, но у меня складывается впечатление, что он не играет в твоей жизни большой роли. Короче, наступает мой черед беспокоиться о тебе!

Долли почувствовала, как ее лицо заливает краска. Она уже давно ожидала подобного вопроса, зная, что рано или поздно он последует. Она не хотела водить за нос человека, который доверился ей. В глазах Долли собственная уловка выглядела ничем не оправданным обманом. Ей казалось, что она нечестно поступает с человеком, который с недавних пор занял все ее мысли. Удивляло и то, что в первый же вечер приезда Ника в «Жемчужину» они разговорились на берегу как давние знакомые.

Хотя все произошло вполне естественно, все же Долли никак не могла понять, как подобное случилось. Ведь Хоуп был для нее совершенно чужим человеком. И в то же время это не помешало ему поделиться с ней своими проблемами.

Может быть, он хочет в себе самом восстановить некий баланс? Очевидно, нельзя усматривать в его вопросе попытку давления. Да и разговор этот он завел, скорее всего, из простых дружеских побуждений.

Ник тем временем ждал ответа, пристально глядя на Долли из-под густых, темных ресниц.

— Видишь ли, дело в том, — начала она, опуская взгляд, — что на самом деле никакого приятеля не существует. Скажем так: это была своеобразная попытка самообороны, к которой время от времени прибегают почти все женщины. Что же касается меня… — Долли остановилась в последний момент, так и не решившись рассказать историю, которая вышла у нее с Бастальяно. — Нет, об этом я расскажу тебе, когда наступит время. Сейчас лишь замечу, что некогда тоже потерпела неудачу в… любви, после чего стала принимать меры предосторожности, чтобы снова не оказаться в подобной ситуации.

Ник порывисто стиснул руку Долли, отчего у той сладостно екнуло сердце.

— Признаюсь, Долл, меня это не удивляет. Я с первых минут нашего знакомства задался вопросом — что за печаль таится в твоих глазах? И я хочу, чтобы ты знала: если тебе понадобится выговориться, я всегда к твоим услугам. Ты была так внимательна ко мне и к моим трудностям с Эммой, что и я готов считать твои проблемы своими собственными.

Долли неожиданно поднялась с дивана. Близость Ника и интимная атмосфера в гостиной действовали на нее возбуждающе.

— Не хочешь перед уходом выпить глоток виски? Это поможет тебе уснуть.

Хоуп тоже поднялся, элегантностью своих движений заставив сердце Долли затрепетать еще сильнее.

— Только если ты составишь мне компанию.

— Почему бы и нет?

Долли подошла к бару и наполнила на треть два стакана. Ник приблизился к ней.

Она подала ему стакан, и они оба отпили по первому глотку виски, глядя друг другу в глаза. Время, казалось, остановилось. Затем Ник взял у Долли ее стакан и поставил вместе со своим на полку шкафа.

— Ты уже в достаточной степени продемонстрировала свою независимость, — тихо произнес он. — А теперь я хочу, чтобы ты почувствовала, какое восхищение вызываешь у меня…

Медленно погладив волосы Долли, Ник опустил руки ей на плечи и притянул ее к себе, скользя взглядом по лицу, губам, шее и виднеющимся в вырезе платья выпуклостям груди. От него не укрылось ее волнение. Он обнял Долли, прижав к себе, и коснулся губами ее губ.

Она как будто сбросила с себя оковы сомнений и сама прильнула к сильному телу Ника, разрешая и даже побуждая поцеловать ее по-настоящему. Его язык проник к ней в рот, и их обоих подхватила жаркая волна страсти…

Наконец Долли отстранилась, задыхаясь, и произнесла смущенно:

— Интересно, куда подевалось мое гостеприимство? Никудышная из меня сегодня хозяйка… Подлить тебе еще виски?

Ник рассмеялся, заметив появившийся в ее глазах блеск и румянец на щеках. Слегка взъерошенные волосы придавали ей забавный вид.