После шторма

— Гм… ну да, я и отдыхал… То есть я хочу сказать, что занимался делами необременительного и даже приятного свойства. — Мистер Роджерс пригладил остатки волос по бокам загорелой лысины.

— Мне трудно понять, что вы имеете в виду. — Долли подозрительно посмотрела на него. — И ваша Флоренс почему-то приходит ко мне по утрам на занятия с удрученным видом. Боюсь, это неспроста! Впрочем, я не вправе вмешиваться в ваши семейные дела. Возьму на себя смелость лишь посоветовать вам пройти весь курс процедур.

— Непременно постараюсь последовать вашему совету, доктор. — Мистер Роджерс улыбнулся хитроватой улыбкой.

— Надеюсь, вы говорите это со всей ответственностью, — заметила Долли. — Кстати, подаренные вами розы стояли у меня дома очень долго. А сейчас, мистер Роджерс, присядьте на кушетку…

Вечером Долли нехотя отправилась домой. Открывая ключом дверь своей квартиры, она думала о том, что впереди ее ожидает еще несколько часов одиночества. Размеренный монотонный ритм ее жизни как будто специально был призван подчеркнуть величину и значимость того, чего она лишилась, — дарящей счастье и радость любви к Нику. Как ни скоротечен оказался их роман, каждая его минута была наполнена столь же мощной энергией, как та, что пробуждает спящие вулканы и рождает шторм в океане…

В тот же день, часов в одиннадцать вечера, Ник сидел у себя в гостиной на диване, сжимая в руке стакан и сосредоточенно глядя на бутылку виски, которая стояла на столике. Резко зазвонивший телефон заставил его вздрогнуть. Выругавшись вполголоса, он взял трубку.

— Привет, Никки! Это я. Узнаешь свою Эмми?

Прежде чем ответить, он сделал добрый глоток виски.

— Где это ты пропадала? Я звонил тебе несколько дней подряд.

— Что я слышу! Ты мне звонил? А может быть, ты даже беспокоился? — язвительно поинтересовалась Эмма.

— Ты прекрасно знаешь, что нам необходимо закончить свои дела. Или ты надеешься оттянуть время? — сухо спросил Ник.

— Тебе непременно нужно меня в чем-то обвинить! — фыркнула Эмма. — Ну прогулялась я с приятельницей в Лас-Вегас, что тут особенного? Ты же сам советовал мне посетить интересные места.

— С какой это приятельницей? — мгновенно насторожился Ник.

— Ну-у… мы недавно познакомились, — протянула Эмма. — Она живет в этом же отеле. А что ты так всполошился? Разве мне нельзя немного поразвлечься? Сами вы частенько веселитесь! То у вас всевозможные торжества, то дни рождения… Множество хорошеньких девушек…

— Брось нести чушь, Эмма! — резко прервал ее Ник.

— Нечего повышать на меня голос! Я, собственно, звоню, чтобы сообщить, что не собираюсь ехать с тобой завтра к адвокату. Я передумала.

— Почему?

— Сам посуди, зачем нам разводиться, если у меня будет ребенок?

— Вот именно — у тебя. Этот ребенок не может быть моим! — выпалил Ник.

— Не отпирайся, милый. Чей же он еще?

— Откуда мне знать? Это еще нужно выяснить! Почему ты ничего не говорила о ребенке в Австралии?

— Я тогда еще сама не знала, — быстро произнесла Эмма.

— Что-то не верится, — усмехнулся Ник. — Как бы то ни было, мы разведемся в любом случае. Не советую тебе питать иллюзий на этот счет. Я принял окончательное решение и не откажусь от него.

— Ты принял… не откажешься! Боже мой, у тебя хватает совести! Сам спишь с этой докторшей Пауэлл, а на меня пеняешь. Я все знаю! От моих глаз ничего не скроешь!

Ник в сердцах стукнул кулаком по дивану.

— Не хочу слушать весь этот бред. Если тебе нечего сказать, не звони вообще!

— Послушай, милый! Не забывай, что я твоя жена и тебе не так-то просто будет от меня отделаться, мой красавчик! Я останусь здесь до тех пор, пока не родится ребенок. Вот тогда мы и выясним, как посмотрит дирекция «Жемчужины» на сотрудника, который бросил жену с младенцем на руках. Надеюсь, твои боссы сообразят, что скандал, который я подниму, отразится на репутации их заведения, и поспешат избавиться от тебя…

Ник швырнул трубку. Угрозы Эммы привели его в бешенство.

Через несколько минут телефон зазвонил снова, но Хоуп никак не отреагировал на звонок. Он больше не мог оставаться один в замкнутом пространстве квартиры: стены давили на него. Набросив легкую куртку и захлопнув за собой входную дверь, он спустился по лестнице, вышел на улицу и размашисто зашагал по направлению к пляжу. Ему казалось, что это единственное место, где он сможет немного успокоиться.

Примерно в это же время Долли уже в который раз подлила себе в чашку кофе, продолжая вспоминать последний бурный разговор с Ником. Все получилось не так, как хотелось. В этом Долли винила в первую очередь себя. Не нужно было ей злоупотреблять колкостями и едкими замечаниями. Ни к чему хорошему это привести не могло. Хоуп собирался высказать свою точку зрения на вещи — вот и следовало спокойно выслушать его, чтобы подвести дело к логическому завершению…