После смерти (Клара Милич)

"С великим прискорбием, - писал некий местный литератор из Казани, заносим мы в нашу театральную летопись весть о внезапной кончине нашей даровитой актрисы Клары Милич, успевшей в короткое время ее ангажемента сделаться любимицей нашей разборчивой публики. Прискорбие наше тем сильнее, что г-жа Милич самовольно покончила со своей молодой, столь много обещавшей жизнью, посредством отравления. И это отравление тем ужаснее, что артистка приняла яд в самом театре! Ее едва довезли домой, где она, к общему сожалению, скончалась. В городе ходят слухи, что неудовлетворенная любовь довела ее до этого страшного поступка".

Аратов тихонько положил номер газеты на стол. На вид он остался совершенно спокойным... но что-то разом толкнуло его в грудь и голову - и медленно поплыло потом по всем его членам. Он встал, постоял немного на месте и опять сел, опять перечел эту корреспонденцию. Потом он опять встал, лег на кровать и, заложив руки за голову, как отуманенный, долго глядел на стену. Понемногу эта стена словно сгладилась... исчезла... и он увидал перед собою и бульвар под серым небом, и ее в черной мантилье... потом ее же на эстраде... увидал даже самого себя возле нее. То, что так сильно толкнуло его в грудь в первое мгновенье, стало теперь подниматься... подниматься к горлу... Он хотел откашляться, хотел позвать кого-нибудь, но голос изменил ему, - и, к собственному его изумлению, из глаз неудержимо покатились слезы... Что вызвало эти слезы? Жалость? Раскаяние? И^ш просто нервы не выдержали внезапного потрясения? Ведь для него она была ничем? Не так ли?

"Да, может быть, это еще неправда? - вдруг осенила его мысль. - Надо узнать! Но от кого? От княгини? Нет, от Купфера... от Куп-фера! Да его, говорят, в Москве нет? Все равно! Сперва к нему надо!" С этими соображениями в голове Аратов наскоро оделся, взял извозчика и поскакал к Купферу.

9

Не надеялся он его застать... а застал. Купфер точно отлучался из Москвы на некоторое время, но уже с неделю как вернулся и даже снова собирался посетить Аратова. Он встретил его с обычным радушием - и начал было ему что-то объяснять... но Аратов тотчас перебил его нетерпеливым вопросом:

- Ты читал? Правда?

- Что правда? - отвечал озадаченный Купфер.

- Насчет Клары Милич?

Лицо Купфера выразило сожаление.

- Да, да, брат, правда; отравилась! Такое горе! Аратов помолчал.

- Да ты тоже в газете вычитал? - спросил он, - или, может быть, сам и ездил в Казань?

- Я ездил в Казань точно; мы с княгиней ее туда отвезли. Она на сцену там поступила - и большой успех имела. Только до самой катастрофы я там не дожил... Я в Ярославле был.

- В Ярославле?

- Да. Я княгиню туда проводил... Она теперь в Ярославле поселилась.

- Но ты имеешь верные сведения?

- Вернейшие... из первых рук! Я в Казани с ее семейством познакомился. Да, постой, брат... тебя, кажется, это известие очень волнует? А, помнится, тебе Клара тогда не понравилась? Напрасно. Чудная была девушка - только голова! Бедовая голова! Очень я о ней сокрушался!

Аратов не промолвил слова, опустился на стул - и погодя немного попросил Купфера рассказать ему... Он запнулся.

- Что? - спросил Купфер.

- Да... все, - ответил с расстановкой Аратов. - Вот хоть насчет ее семейства... и прочего. Все, что знаешь!

- А это тебя интересует? Изволь!

И Купфер, по лицу которого вовсе нельзя было заметить, чтобы он уж очень так сокрушался о Кларе, начал рассказывать.

Из его слов Аратов узнал, что настоящее имя Клары Милич было Катерина Миловидова; что отец ее, теперь уже умерший, был штатным учителем рисования в Казани, писал плохие портреты и казенные образа - да к тому же слыл за пьяницу и за домашнего тирана... а еще образованный человек! (тут Купфер самодовольно засмеялся, намекая тем на сделанный им каламбур); что после него остались, во-первых, вдова из купеческого рода, совсем глупая баба, прямо из комедий Островского; а во-вторых, дочь, гораздо старше Клары и на нее не похожая - девушка очень умная, только восторженная, больная, замечательная девушка - и преразвитая, братец ты мой! Что живут они обе - и вдова и дочь, безбедно, в порядочном домике, приобретенном от продажи тех плохих портретов и образов; что Клара... или Катя, как хочешь, с детских лет поражала всех своей даровитостью - но нрава была непокорного, капризного - и постоянно грызлась с отцом; что, имея врожденную страсть к театру, на шестнадцатом году убежала из родительского дома с актрисой...

- С актером? - перебил Аратов.