После ссоры

Я должна была позволить ему остаться и все обсудить; я все время убегаю или, как на этот раз, заставляю его уйти. Проблема в том, что в его присутствии от моей сдержанности не остается и следа.

Мне бы хотелось знать, что стало с Натали после того, как Хардин разрушил ее жизнь. Знай я, что сейчас она счастлива и в ее жизни все хорошо, я бы немного успокоилась. Жаль, что у меня нет друга, с которым можно поговорить обо всем этом, который мог бы дать мне совет. Но даже если бы у меня был такой друг, я не стала бы рассказывать о мерзких поступках Хардина. Не хочу, чтобы кто-то знал, что он сделал с теми девушками. Понимаю, как это глупо – защищать его, когда он этого не заслуживает, – но по-другому не могу. Я не желаю, чтобы кто-то думал о нем плохо, и больше всего не хочу, чтобы он сам считал свои поступки еще более ужасными, чем и так считает сейчас.

Я откидываюсь на подушки и смотрю в потолок. Я только что пришла в себя… ну, пыталась прийти в себя после того, как Хардин использовал меня, чтобы выиграть спор, – и теперь такое? Натали и еще четыре девушки, раз он сказал, что она выпала на пятую неделю. Потом еще сестра Дэна. Это замкнутый круг, ситуация повторяется, но сможет ли он остановиться? Что было бы со мной, не влюбись я в него?

Я знаю, что он любит меня, действительно любит. Я вижу.

И я тоже люблю его, несмотря на все ошибки, которые он делает и сделал в прошлом. Я вижу, как он изменился – хотя бы за последнюю неделю. Он никогда не выражал чувства ко мне так, как сделал это вчера. Жаль только, что за прекрасным признанием последовало раскрытие этой мерзкой тайны.

Он сказал, что я его единственный шанс на счастье, что я его единственная возможность не провести остаток жизни в одиночестве. Серьезное утверждение. Правдивое утверждение. Никто не будет любить его так, как я. И не потому, что он не заслуживает любви, а потому, что никто не узнает его так, как знаю я. Знала. Или все еще знаю? Трудно сказать, но я хочу верить, что знаю его настоящего. Сейчас он совсем не тот, каким был всего несколько месяцев назад.

Несмотря на всю причиненную мне боль, он сумел многое мне доказать. Он изо всех сил пытается стать человеком, каким я хочу его видеть. Он может измениться: я вижу перемены. Часть меня считает, что, возможно, мне пора взять часть вины на себя – не за то, что он сделал с Натали, а за то, что я была так жестока с ним, когда должна была понять: для перемен нужно время, и никто не может стереть свое прошлое. Его поступок отвратителен, ужасен, но иногда я забываю, что он одинокий озлобленный человек, который до этого никого никогда не любил. Да, он по-своему любит мать, но не так, как большинство людей любят родителей.

Другая часть меня чувствует усталость. Усталость от этого замкнутого круга с Хардином. В начале наших отношений наметилась закономерность: он был жестоким, потом милым, затем опять жестоким. Сейчас этот цикл в чем-то изменился, но стало еще хуже. Намного хуже. Я ухожу от него, потом возвращаюсь, затем снова ухожу. Я не могу так продолжать – мы не можем так продолжать. Если он скрывает что-то еще, я этого не перенесу, я и так едва держусь. Я не выдержу очередных тайн, очередных переживаний, очередных расставаний. У меня всегда все было распланировано: каждая деталь жизни была просчитана и проанализирована, пока я не встретила Хардина. Он перевернул мое существование с ног на голову – скорее в плохом смысле. И все же он сумел принести мне счастье, подобного которому я никогда не испытывала.

Мы должны быть вместе и постараться справиться с его ужасным прошлым. Или я должна положить конец всему, приняв окончательное решение. Если я уйду от него, мне придется переехать подальше отсюда, намного дальше. Мне придется избавиться от любых напоминаний о моей жизни с ним, иначе я никогда не смогу двигаться дальше.

И вдруг я понимаю, что мои слезы высохли, и это помогает мне сделать выбор. Мысль о том, чтобы покинуть его, причиняет мне больше боли, чем все, что он натворил.

Я не могу уйти от него. Я это знаю.

Понимаю, как жалко это звучит, но я не смогу жить без него. Никто не вызовет у меня таких чувств, как он. Он для меня – все, как и я для него. Мне требовалось время на размышления, и хотя мне следует подумать еще, я уже хочу, чтобы он вернулся. Любовь – всегда такая сложная штука? Всегда так полна не только страсти, но и боли? Но сравнивать мне не с чем.

Слышу, как открывается входная дверь, слезаю с кровати и бегу в гостиную. Но, к сожалению, я вижу там не Хардина, а Триш.

Она вешает ключи от машины Хардина на крючок и снимает запорошенные снегом ботинки. Не знаю, что теперь ей сказать, – ведь она посоветовала мне уйти вместе с матерью.

– Где Хардин? – спрашивает она и идет на кухню.

– Его не будет… до утра, – сообщаю я.

Она поворачивается ко мне.

– Вот как.

– Уверена, если вы позвоните ему, он скажет, куда поехал, если вы не хотите оставаться здесь… со мной.