После свадьбы

С первых же слов дяди, отвечая на его расспросы, рассказывая ему о мастерской, о ходе совещания, Игорь почувствовал, что все это не главное, а всего лишь разбег к тому решающему, что возникнет с минуты на минуту, к чему он должен быть готов и к чему он совершенно не был готов, хотя ждал давно. Столкновение с Лосевым разметало его мысли, все еще лихорадило его, мешая сосредоточиться. И когда наконец дядя предложил вернуться на завод, Игорь выслушал его почти безразлично. Единственное, что его поразило: при чем тут Сизова? Он с жаром кинулся на это обстоятельство, выпытывая у дяди подробности.

— Докладную записку подала и мотивацию развела невероятную, — сказал Леонид Прокофьич. — Без твоего изобретения промышленность захиреет, а если тебя не вернуть, так вообще жизнь на земле прекратится… Тебя что смущает? С вышестоящими организациями я договорюсь. Насчет жилплощади ты не беспокойся, закрепим ту же комнату.

— Да, конечно хорошо, — машинально согласился Игорь и, произнеся эти слова, вдруг постиг смысл сказанного дядей и значение этой крайней решающей минуты. И того, что могло наступить за ней, если он согласится. И того, что никогда не наступит, если он откажется. Рука его как бы легла на тот рычаг, который мог круто и навсегда повернуть его жизнь, и само прикосновение к этому рычагу волновало.

— Полюбуйся, Юрьев, нет, ты полюбуйся! — вскричал Леонид Прокофьич. — Что за физиономия у него, как будто мы его грабим!

Игорь тупо посмотрел на Юрьева.

— Нет, зачем же, наоборот… Я вам очень… Спасибо… — залепетал он.

Леонид Прокофьич нахмурился.

— Что-то я не пойму тебя.

Игорь погладил полированную гладь стола.

— Нельзя мне. Нет, не могу я.

— Это почему?

— Почему? — недоуменно повторил Игорь. — А-а, так ведь Сизова и без меня справится, — вспомнил он. — Она же сама до всего додумалась. Это она просто так. Приоритет соблюдала. На самом-то деле я вовсе не нужен. Если бы раньше…

— Ну, ну, не скромничай! — оборвал его Леонид Прокофьич. — Нужен или нет, мы тоже разбираемся. Факт, что котелок у тебя варит.

— Кстати, относительно ремонта вообще надо в корне менять, — вдруг обрадованно вспомнил Игорь, зачем-то изо всех сил стремясь доказать, что и кроме этой несчастной разработки у него есть еще кое-что и он действительно мог бы пригодиться заводу. С поспешностью принялся он излагать продуманный в Коркине проект реорганизации ремонтного дела на заводе по образцу ремонтных баз в сельском хозяйстве. Юрьев выключил вентилятор, перебрался поближе. Зазвонил телефон. Леонид Прокофьич перевел переключатель на секретаря, вышел из-за стола и заходил, одобрительно покрякивая, веселый, быстроглазый, похожий на прежнего дядю. Игорю, несмотря на официальность директорского кабинета, все хотелось назвать Леонида Прокофьича, как раньше, просто «дядя».

— Ребята из проектного института высказывали такую же идею, — сказал Юрьев, — но она у меня как-то срикошетила.

— Ремонтный завод, он должен быть междуведомственный, — сказал Леонид Прокофьич. — Попробуй запряги разные министерства в одну телегу.

Юрьев досадливо запыхтел:

— Ничего, скоро за них возьмутся!

Игорь вытащил из кармана листок, протянул Юрьеву.

— Чернышев, наш директор, тут и экономию подсчитал.

Дядя надел очки и заглянул через плечо Юрьева.

— Ясно! Нас провинция на буксир берет! Централизованный ремонт! Тридцать процентов экономии! Вот вам и Малютин, ученик Лосева. И еще ломается, как красная девица: «я, мол, такой-сякой, грошовый».

Игорь обрадованно покраснел, но тотчас, отвечая на выжидающий взгляд дяди, умоляюще замотал головой.

— Нет, я не могу.

— Понравилось там? Завод свой разлюбил?

Завод?.. Завод для него — это все равно что вернуться на родину. Заниматься вместе с Верой. Теперь между ними не стоит ничего. И дядя тут же. И Юрьев. Додраться с Лосевым. Автоматические линии. Целые цехи автоматов. Только перестук реле да вспышки сигнальных ламп…

— Там хлеба до сих пор не хватает… В некоторых колхозах… — сказал он. — Чего ж там хорошего! Там еще есть места, где очень плохо. Никакого сравнения.

Дядя перегнулся через стол, с интересом вглядываясь в Игоря.

— Может, ты стесняешься на завод возвращаться?

…Увидеть, как будет работать его автомат. Самому запустить «Ропаг», самому налаживать, ковыряться…

— Нет, нет, не то, — Игорь сморщился, замахал рукой.

— Так в чем же дело?

Игорь с отчаянием посмотрел на Леонида Прокофьича. Ну как же он не понимает?

— Леонид Прокофьич, не нужно, — тихо попросил Юрьев.

— Да, да, не нужно! — подхватил Игорь. — Не могу я, нельзя мне сейчас оттуда… Мне там с камнедробилкой надо покончить. И потом мастерские достроить. Я ничего еще не успел…

«При чем тут мастерские? — тотчас подумал он. — Нет, это не то». И что бы он ни вспоминал, он с досадой отбрасывал; все было не то, все оказывалось частностями, мелочью.

— Ты погоди, — сказал Леонид Прокофьич Юрьеву. — Тут уж дело семейное. Послушай, Игорь, может, зарплата там выше? Ты не стесняйся.

Игорь разочарованно откинулся на прохладную, скрипучую кожу кресла.