После тьмы

Я не говорил тебе, но иногда, когда мы разговаривали о жизни за напитками в «Нереальном баре», я притворялся, что мы с тобой на настоящем свидании. Иногда я возвращался домой и думал о том, какой могла быть действительность, если бы ты не была такой милой, а я таким поганцем.

Я всегда говорил, что ты слишком хороша для своего собственного блага. И снова повторю: с честностью, верностью, трудолюбием и прочим дерьмом далеко не уйдешь. Но я вынужден сказать, что мне приятно было знать о том, что на свете действительно есть такие люди. И я так говорю не только потому, что сделал много «легких» денег на таких людях, как ты.

Как бы то ни было, если со мной что-то случится, я хочу, чтобы ты получила средства из моего пенсионного фонда. Он в банке Роуза. Это ключ.

Прощай, Лидия. И спасибо за все.

С любовью, Честер.

P.S. Я еще раз повторю, что тебе будет лучше без этого говнюка Келсо. Вот увидишь. Он использовал тебя. Я знаю этот тип людей. Может, потому что сам один из них».

Лидия внезапно прекратила читать. Эммет наблюдал за тем, как она достает носовой платок, который он дал ей на похоронах. Зейн встревожено посмотрел, когда она смахнула выступившие на глазах слезы. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но сразу же затих, когда Эммет, уловив его движение, покачал головой.

Через некоторое время Лидия запихнула носовой платок обратно в сумочку и взяла у Эммета ключ.

— Что ж, это должно быть интересно, — сказала она. — Хотела бы знать, какое имущество Честер хранил в пенсионном фонде.

Эммет взглянул на часы.

— Сегодня уже слишком выяснять. Банки закрыты.

— Только не банк Роуза. — заверила его Лидия. — Он никогда не закрывается.

Глава 13

От «Нереального бара», служившего Честеру Брейди вторым домом, следовало ожидать как раз такого антуража, решил Эммет полтора часа спустя. В воздухе витали сильные запахи дешевого спиртного, синхро-дыма и прогорклого жира для жарки. Внутреннее пространство пропитывал бесконечный мрак — наиболее типичная черта дешевых ночных клубов.

Время близилось к семи. Постоянные клиенты уже начали устраиваться на вечер. Захудалые кабинки заполнились мужчинами с чрезмерно блестящими от избытка геля волосами и женщинами в слишком облегающих платьях. В зале имелась маленькая площадка для музыкантов, на которой, согласно вывеске, в девять планировалось выступление группы «Звуки Земли». Пока же из пары динамиков лился на удивление хороший рез-джаз.

Эммет вспомнил фотографию, на которой Лидия и Честер Брейди сидели с бокалами в одной из красных виниловых кабинок.

— Часто здесь бываешь? — сухо поинтересовался он.

— Последние два года по паре раз в месяц, — весьма серьезно ответила она. — Тут хорошая музыка.

— Два года?

— Говорила же, именно столько я знала Честера.

— А-а.

Он ловко спас их обоих от столкновения с официанткой. Женщина несла поднос, загруженный бутылками пива «Белый шум» и чашкой с кусочками чего-то, до неузнаваемости зажаренного во фритюре.

— И где тут Роуз? — спросил Эммет.

— За барной стойкой. — С непринужденностью завсегдатая Лидия повела его через переполненный зал.

Эммет наблюдал за ней со спины. В окружающей убогой обстановке она смотрелась совсем не к месту. В тусклом желтом свете настольных ламп ее рыжие волосы пылали подобно веселому костру. Для ужина с Мерсером Уайаттом она оделась по-деловому, как на встречу с адвокатом или банкиром, и в темно-коричневом костюме и скромных туфлях-лодочках выглядела здесь дико неуместно. Однако официантка дружелюбно ей кивнула, и Лидия ответила тем же.

— Привет, Бекки.

Она остановилась у дальнего конца бара. Эммет встал рядом.

— Вон там Роуз. — Лидия указала на огромного бритоголового мужчину, разливающего виски на другом краю стойки.

Эммет задумчиво оглядел его массивную шею, широкие плечи и татуировки на бицепсах, выпирающих из-под рукавов кислотно-зеленой футболки.

— «Хоть розой назови ее, хоть нет»[1], — пробормотал он.

— На самом деле он очень милый, — призналась Лидия.

— Уверен, так и есть.