После вас с пистолетом

— Мне кажется, понимаю. — Я глубокомысленно содрогнулся и свежеотделанным большим пальцем тренькнул в роскошную молочную железу медсестры Шибкоу. Не моргнув ни единым глазом, сестра вогнала полдюйма маникюрных ножниц мне в другую ногу. Я не завопил: во мне, знаете ли, тоже градус крепок.

Мгновение спустя, когда она закончила мой педикюр, Джок нежно изъял у нее ножницы и одной рукой смял их в комок. После чего подставил ладонь — собранную чашей. Сестра Шибкоу склонялась, пока вышеотмеченная молочная железа не упокоилась в этом сосуде. Джок тихонько зарычал; сестра ахнула горлом, когда Джокова ладонь начала сжиматься. В отвращении я с некоторым трудом выпростал ногу из этой парочки и, надувшись, обратил к ним спину.

Палату они покинули вместе и без единого слова — курсом на ближайший бельевой чулан, если я что-нибудь понимаю в устройстве больниц.

«Юность, пылкая юность», — горько подумал я.

5 Маккабрей решает, что есть множество судеб приятнее смерти

Храбрейший рыцарь на земле,

Он песню распевал в седле…

«Волшебница Шелот»[18]

Вот, стало быть, мы какие — Блюхер, Джок и я, сидим за столом на террасе отеля под сенью одной из тех гор Озерного края, открытки с видами коей вы обычно получаете сами, попиваем чай (!) и наблюдаем, как компания идиотов готовится выступить в пеший поход вверх по склону. День стоит прекрасный для начала ноября в Поозерье — вообще-то прекрасный день для чего угодно в Англии в любое время года, только до сумерек остается часов пять, а восхождение, которое они себе запланировали, занимает три часа быстрым шагом в любую сторону. Горный спасатель умоляет их едва ли не со слезами на глазах, но они лишь с веселым презрением оглядывают его с ног до головы — так начинающая водительница автотранспорта смотрит на своего инструктора. (Она-то знает, что ручные сигналы — белиберда, которую мужчины придумали лишь для того, чтобы сбивать с толку женщин; да что вы, ее мамочка ездит уже много лет и ни разу не пользовалась ручными сигналами. И никаких травм. У кого-то другого — да, может быть, но не у нее.)

Горный малый в конце концов воздел руки и уронил их с видом крайней предельности. Отвернулся от компании и двинулся к нам, слышимо скрежеща зубами. Затем остановился, развернулся и нарочито их сосчитал. Меня бы такое перепугало до смерти. Они же просто захихикали. Пока спасатель к нам приближался, я скроил сочувственную гримасу, и он помедлил у нашего столика.

— Посмотрите на этих засранцев, — проскрежетал он. — В сандалиях! Мерзкие несчастные случаи так и ждут своего часа. А девять пробьет, мы с корешками по темени пойдем всю гору прочесывать да шеи себе ломать. И «Кино в полночь» я точно пропущу.

— Очень жаль, — сказал я, стараясь не меняться в лице.

— Зачем вы этим вообще занимаетесь? — спросил Блюхер.

— Оттяг такой, — буркнул спасатель, шествуя себе дальше.

— Пошел проверять оборудование, — со знанием дела заметил Блюхер.

— Или же лупцевать жену, — сказал я.

Мы продолжали попивать чай; то есть, вернее, попивали его мы с Блюхером, а Джок его скорее всасывал крайне изящным движением верхней губы, изгибавшейся наподобие шланга от «хувера». Меня чаепития средь бела дня не особо прельщают; по утрам вещество, приносимое Джоком мне в постель, подобно непенту, что супруга Тона дала рожденной Зевесом Елене[19], но после полудня мне от помянутого вещества на ум всегда приходит жижа Ганга, в которой совокуплялись крокодилы.

— Ну что ж, — произнес Блюхер.

Я натянул свое самое интеллигентное и восприимчивое лицо — такое я всегда приберегаю для тех случаев, когда клиент особой весовой категории, зависнув пером над чековой книжкой, принимается излагать мне свою философию коллекционирования шедевров искусства.

— Мистер Маккабрей, как вы считаете, зачем мне и моему начальству понадобилось э-э… предохранять вас от э-э… кончины, причем с немалыми трудностями и входя в немалые траты?

— Вы же мне сами сказали: вы хотите, чтобы я женился на Иоанне Крампф. Я не могу себе даже отдаленно представить, зачем. Кстати, что вы сделали с Мартлендовым э… трупом, он же — бренные останки?

— Насколько я понимаю, их выудили из Темзы на Старых Шлюзах Уоппинга. Э-э… морские организмы постарались на славу, и причина смерти зафиксирована как «неизвестная». Полиция подозревает смертоубийство из мести.

— Батюшки, — сказал я. — Ну и мозги у этих людей.

Полковник нетерпеливо заерзал. Я задавал неправильные вопросы. Таким малым, как он, не нравится выдавать информацию за здорово живешь, они любят, чтобы информацию вытягивали. Я вздохнул.

— Ладно, — сказал я. — Почему я обязан жениться на миссис Крампф? Она планирует свергнуть Конституцию Соединенных Штатов?

— Чарли, — веско сказал Блюхер.

— Без формальностей, пожалуйста, — прервал его я. — Знакомые зовут меня просто мистером Маккабреем.