После заката

Через год он вернется на родину, чтобы принять участие в работе местного отделения партии. Обстановка в стране более чем тревожная. Партия национал-социалистов Гитлера рвется к власти. Коммунисты – одна из самых влиятельных сил в стране – пытаются противостоять фашистам. Повсюду происходят стычки между представителями двух партий. Хонеккер несколько раз проходит через бои со штурмовиками, в одном из которых остается жив только чудом. В тридцать третьем году канцлером становится Адольф Гитлер и к власти в стране приходят нацисты. Коммунисты уходят в подполье. Хонеккеру поручают связь между разрозненными ячейками партии, находившимися в разных городах Западной Германии. Он ведет подпольную работу в Бадене, Вюртемберге, Пфальце, Гессене, пока ему не поручают руководить организацией коммунистического союза молодежи в Берлине.

Несколько раз ему удается ускользнуть от наблюдателей гестапо, но везение не может продолжаться вечно. В 1935 году его выслеживают и арестовывают. Пройдя через тюрьмы, он не выдаст ни одного товарища, несмотря на систематические пытки, которым его будут подвергать. Этот худенький паренек выкажет небывалую силу духа, и даже фашистские палачи, поняв, что от него уже ничего нельзя будет добиться, решат предать его суду. В 1937 году Хонеккер будет приговорен к десяти годам заключения в концлагере и самые лучшие свои годы – с тридцать седьмого по сорок пятый – проведет в лагерях и тюрьмах. Ему будет тридцать три года, когда после разгрома нацизма его освободят из тюрьмы Бранденбурга.

В восточной части Германии находятся советские войска. Эрих еще помнит русский язык, его ценят товарищи по партии, и уже летом сорок пятого он становится секретарем по делам молодежи и председателем Центрального антифашистского молодежного комитета. Через год его избирают председателем Союза свободной немецкой молодежи, а еще через четыре года, когда раздел Германии становится политическим фактом истории, Эрих Хонеккер становится кандидатом в члены Политбюро ЦК СЕПГ в возрасте тридцати восьми лет. За год до этого его выбирают депутатом Народной палаты только что организованного социалистического государства в восточной зоне, которое будет названо Германской Демократической Республикой. Через несколько лет Эриха отправят на курсы в Высшую партийную школу ЦК КПСС в Москве, и в 1956 году вернувшийся в Берлин Хонеккер станет государственным секретарем по вопросам безопасности, а еще через два года – членом Политбюро ЦК СЕПГ.

Именно молодому Эриху Хонеккеру будет дано самое сложное и самое невероятное поручение, когда в шестьдесят первом году будет принято решение о строительстве Берлинской стены. С немецкой педантичностью и аккуратностью она появится буквально за сутки. Западный Берлин будет обнесен высокой преградой, через которую уже нельзя будет прорваться в этот капиталистический рай в центре восточной зоны.

Потрясенные таким решением, западные державы даже не понимают, как им следует поступать. Строительство подобной стены может вызвать начало новой мировой войны. Все ждут решения американцев, но новый Президент Соединенных Штатов Джон Кеннеди заявляет, что «лучше стена, чем война». Он сам прилетает в Западный Берлин и гордо называет себя берлинцем. Но военного противостояния удается избежать, хотя танки обеих сверхдержав, уже вышедшие из ангаров, стоят на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга.

В 1971 году влиятельный Хонеккер, которому исполняется пятьдесят девять лет, сменяет престарелого Вальтера Ульбрихта на посту Генерального секретаря ЦК СЕПГ, а через пять лет становится еще и председателем Государственного совета, официальным главой Германской Демократической Республики. Конечно, он яркий представитель старой школы коммунистических ортодоксальных политиков. Вся его жизнь была сплошной борьбой за идеалы, в которые он верил. Сказывается и многолетнее заключение, через которое он прошел в молодые годы. Хонеккер – догматик и консерватор, но он искренне верит в конечную победу социалистических идей. Когда однажды его спросят, сколько может простоять эта стена в центре города, Хонеккер ответит, что еще сто лет. Даже когда левоцентристское правительство Вилли Брандта идет на беспрецедентные шаги по нормализации отношений с восточным блоком – с СССР, Польшей, ГДР, – Хонеккер не хочет и не может идти на дальнейшее сближение двух немецких государств, тем более что ГДР становится международно признанным субъектом, и почти все страны заявляют о своем дипломатическом признании восточногерманского государства.

Перестройку Хонеккер не понял и не принял. Ему кажутся слишком радикальными новые шаги Горбачева, непонятны некоторые инициативы Москвы; ему кажется, что новое советское руководство делает слишком большие и часто не вполне оправданные уступки западным партнерам. Горбачев и его команда, напротив, считают Хонеккера одним из последних коммунистических монстров прежней эпохи, он раздражает их своим нежеланием перемен в собственной стране.