После заката

– Блин! Тэдди! Нет! Ты не так понял! – проскулил Доминик, словно избитый напуганный шакал. – Он просто держит меня за хвост!

– Это все этот олух! Привязал свой хвост к моей заднице! – заверещал Дилан, и тут же заржал, как гиена, которой прищемили оба уха. – И-и-и-иха! Получи по морде! И-хи-хи-хи!

– Чьи это джинсы раскачиваются на люстре, а? – сердито спрашивал Тэдди, сейчас его голос звучал настолько серьезно и авторитетно, что я бы могла запросто спутать его с самим Костой. – Черт! Парни! Зачем вы связали свои хвосты?!

Я невольно фыркнула – ну, наконец-то, они втроем сообразили, что к чему. И да – это была я, просто не устояла перед таким соблазном, и связала хвост шакала и гиены, как пару разноцветных шнурков, чтобы их подлые хозяева могли подольше насладиться компанией другу друга. Наверное, в этой пресловутой гостиной есть еще несколько входов, иначе как такой массивный неповоротливый Тэдди смог туда так незаметно попасть?

– Почему вы голые? Барахтаетесь на диване? Че происходит-то? – продолжал задавать одни и те же вопросы Тэдди. Вдруг, я услышала в комнате знакомый щелчок и тут же вспомнила, что именно с таким звуком появляется острое лезвие отличного швейцарского складного ножа. Должно быть, он сейчас заблестел в руках у Тэдди, который вместе с ним и направился к визжащим от ужаса парням. – Сейчас я разрежу этот тупой узел из ваших хвостов! Поворачивайте сюда свои задницы!

Я бы с удовольствием послушала все их бессвязные оправдания и тупые отмазки, а так же дикий от ужаса ор, но в этот момент с противоположной стороны, прямо из зала, где я оставила несчастных растерзанных Лизу и Дженни, послышался звук битой посуды и вопли.

– Да как ты смеешь мне такое говорить, после того, как сам меня продал? – в сердцах кричала Дженни, захлебываясь в эмоциях и рыданиях.

Сквозь низкие глухие басы музыки пробился сначала громкий звук пощечины, а затем отчаянный охрипший голос Даниэля:

– Так… ты… ты и правда здесь парней развлекаешь? Джен, как же ты могла оказаться такой… такой…

Я не расслышала кем именно он обозвал свою любимую девушку, потому что снова укуталась в свой плащ и… перенеслась прямо за спину разгоряченного Дани, который еле держался на ногах от усталости и переживаемого стресса. Одной рукой парень опирался на спинку барного стула, другой – растирал щеку, на которой жарким огнем пылал ярко-красный отпечаток ладони девушки.

– Не подходи ко мне! Ты теперь один из них! – кричала Дженни, прикрываясь полами своей разорванной юбки и в ужасе пятясь назад. С растрепанными русыми волосами, изорванной одеждой и размазанной косметикой она очень походила на девушку легкого поведения, застуканную в неловкий момент. Однако, Дани выглядел не лучше: в драной форме баристы с разбитым лицом – он решил не тратить время на переодевание и умывание, и потому сейчас выглядел, как настоящий хулиган после уличной драки. Его даже родная Дженни не могла узнать – перед ней словно стоял другой человек, постаревший сразу на десяток лет, глаза пропитаны болью и безумием. – Как ты мог? Как ты вообще можешь избивать всех подряд?!

– Так же, как и ты спать с ними! – рыча, процедил сквозь зубы Даниэль.

– Придурок! Ненавижу тебя! – залилась слезами Дженни. – Уходи с моих глаз! Ты мне всю жизнь испортил!

– Тупая шкура! – буркнул Дани, держа в карманах кулаки, сжатые так плотно, что его пальцы побелели от напряжения, а обкусанные ногти до крови впились в ладони. – Вали на фиг из моей жизни!

– Так, заткнитесь оба сейчас же! – выпалила я, вставая между ними – буквально тридцать секунд назад я вытащила из лацкана своего костюма золотую брошку хамелеона и снова обернулась сама в себя. Затем я довольно резко от переполнявших меня эмоций скинула свой плащ-невидимку, появившись прямо в центре пересекающихся нескольких ярких лучей лазера. Может быть, меня кто и заметил на вечеринке, но только не эти двое. Они бы так и продолжали наносить сами себе смертельные раны своими ядовитыми словами, если бы я просто не встала между ними и не схватила за руки с криком:

– Идиоты! Вы прошли пол ада друг для друга! Так сделайте же чертов последний шаг!

– Тони! Не вмешивайся! – первым обрел дар речи Даниэль. Он тяжело дышал, словно после самого долгого и тяжелого марафона в его жизни, и в изнеможении закрыл глаза. – Замолчи!

– Сам заткнись! – кричала я, поворачиваясь к обалдевшему Дани с уже широко распахнутыми и круглыми от шока глазами, блестящими от слез. – Ты что не видишь, что ее одежда изорвана, а лицо опухло от слез?! Да ее чуть не изнасиловали, пока ты валялся без сознания избитый!

– О, Господи! Это правда? – в ужасе закричала Дженни, закрывая рот ладонями. Одновременно с ней орал и Дани, еле шевеля своими опухшими разбитыми губами:

– Кто это сделал, Джен? Я убью его к черту! Я убью их всех!

– Нужно срочно скорую! Врача! – голосила Дженни, совершенно не заметив, ни что говорит ее парень, ни как она оказалась в его хоть и поздних, но крепких и долгожданных объятиях.