После заката с негодяем

После всего, что она пережила нынче вечером, это занятие показалось Реган крайне скучным и обыденным. Пока Дэр натягивал брюки, она с восхищением разглядывала его тело. Посмотрев на свою одежду, девушка вздохнула. Нижняя рубашка была испорчена. Поскольку Реган собиралась прямиком направиться в свою спальню, она натянула платье прямо на голое тело.

Застегнув рубашку, Дэр посмотрел на лежащее на полу белье Реган. Его правая бровь изогнулась, но он удержался от комментариев.

— Давай я тебе помогу, — негромко предложил он.

Реган подставила ему спину.

— Застегни, только не на все пуговицы, чтобы я сама могла раздеться.

Он поцеловал ее в затылок.

— Мудрое решение. Но если б я мог…

— Ты и так уже смог, — усмехнулась она.

Оценив шутку, он тоже негромко засмеялся.

— Как бы мне хотелось присоединиться к тебе в твоей спальне! — Дэр повернул ее к себе лицом. — Я был слишком груб, особенно если учитывать, что все это происходило в первый раз. Если бы у нас была мягкая кровать, я бы сделал все правильно.

— Ерунда. Все было идеально.

На его лице появилась обаятельная, немного кривая улыбка, от которой сердце Реган всегда таяло.

— Ты не можешь об этом судить, прекрасная Реган, потому что у тебя это было в первый раз.

Реган подалась вперед, когда их губы соединились. Его поцелуй был сладким и благодарным. Она почувствовала, что Дэр все еще считает себя виновным в том, что поддался страсти, не дождавшись более подходящей минуты.

Она прошептала:

— Пойдем в мою спальню.

Дэр уткнулся в ее лоб своим. Потом покачал головой и отступил на шаг.

— Я хочу, чтобы ты была благоразумной. — Он собрал ее белье и вручил ей. — Когда я оказываюсь рядом с тобой, на меня, как видно, рассчитывать не приходится.

Это неожиданное признание ужасно рассмешило Реган.

— Может, задержимся в библиотеке, а? Мне эта комната стала очень нравиться.

— Следите за своим поведением, миледи. — Дэр игриво хлопнул ее по ягодицам и слегка подтолкнул к двери. — Нужно поторапливаться. Если Фрост застукает нас вместе, меня он, вероятно, кастрирует, а тебя отправит в монастырь, откуда ты выйдешь лет через шестьдесят.

Глава 17

На следующее утро Реган проснулась с уверенностью, что ничто не сможет испортить ее чудесное настроение. Одевшись в серое бомбазиновое платье, украшенное по контуру декольте желто-белой скрученной атласной лентой, она почувствовала себя хозяйкой дома.

Сев напротив Дэра в комнате для завтрака, она удивленно посмотрела на пустующее место брата. Несмотря на то что Фрост, как правило, возвращался домой очень поздно, он почти всегда первым выходил к столу.

Дэр толкнул ее ногой под столом (надо сказать, довольно сильно).

— Прекрати.

Реган проглотила кусочек яйца-пашот, который жевала в эту секунду.

— Прекратить что именно? — вежливым тоном поинтересовалась она.

Хоть ей несказанно захотелось поцеловать Дэра, как только она вошла в комнату, она удержалась от подобного проявления чувств в присутствии слуг. Но это не означало, что она не думала об этом… и о прошлом вечере.

Дэр дождался, пока лакей неслышно выйдет из комнаты, и лишь после этого ответил. Сделав неопределенный жест в ее сторону, он сказал:

— Ты выглядишь, как дама, которая провела ночь с пылким любовником.

Реган посмотрела на свое платье и нахмурилась.

— С моей одеждой все в порядке.

Да, признала она про себя, этот цвет не очень ей идет, да и характеру не соответствует, но она выбрала его намеренно. Платье было не вызывающим, практичным и солидным. Оно никого, включая Фроста, не могло бы навести на мысли о том, чем они с Дэром занимались в библиотеке.

Дэр наклонился над столом так, чтобы его голос не мог услышать никто, кроме нее.

— Я не об одежде. Я имею в виду выражение твоего лица. Ты вся просто светишься от счастья, Реган.

Чтобы не рассмеяться, девушка зажала рот рукой.

— «Светишься от счастья», — повторила она. — Разве это преступление, Дэр?

— Фрост не дурак, — строго произнес Дэр. — У тебя кожа блестит, как восточный жемчуг, а золотые искорки в глазах сверкают, как звезды. Ты двигаешься, как женщина, думающая о своем теле.

Реган про себя отметила, что на самом деле думала лишь об определенных частях своего тела. Дэр был крупным мужчиной и произвел на нее самое благоприятное впечатление.

— В этом даже есть что-то поэтичное. Ты никогда не пробовал увековечить свою страсть в стихах? — спросила Реган, просияв при мысли о том, что Дэр мог бы сочинить что-нибудь в ее честь.

Он поставил на стол чашку с кофе.

— О боже, — пробормотал он и потер шею, как будто почувствовал неожиданную боль.

Подозревая, что он зарычит на нее, если она попытается его успокоить, Реган взяла вилку и снова принялась за завтрак.

— Ладно, забудь о поэзии, — великодушно позволила она. — Если мне захочется потешить свое романтическое сердце, я возьму Байрона или Колриджа.

— Держись подальше от поэтов, дорогая сестренка, — произнес Фрост, входя в комнату в сопровождении дворецкого. Его помятый камзол свидетельствовал о том, что он только что вернулся домой после вчерашнего вечера. — Большинство из них — умные нахалы.