После зимы: Стихи разных лет

По неясному следу,

По неясному следу

Ты куда меня, кучер, везешь?

Тихий звон за спиною,

Тихий звон за спиною,

Впереди – косой снегопад.

Всё былое становится белой зимою,

И никто не виноват.

Всё скучнее кругом, и спокойнее веки,

И прямее сухие снега.

Прекращают свой бег расторопные реки,

Опускаются вниз облака.

Тихо движутся сани,

Тихо движутся сани,

Их полозья шуршат в тишине.

Но вот лошади стали,

Лошади стали

В какой-то неслышной стране.

Белый рой впереди или белая стая?

Где же кучер?  Кучера нет.

Тихий звон улетает,

Тихий звон улетает,

Кони падают медленно в снег.

На руке снежно-белой – синяя жилка,

Запорошенной плоти привет.

Мир застывший, ты просто – снежинка,

Снежинка

На матерчатом рукаве.

Замирают вопросы: где я?  и что же

Будет со мною потом?

Вопросы ничтожны, ответы ничтожны...

Боже правый,

Взмахни рукавом.

 * * *

    Светом быть одету,

    небом быть покрыту...

      Аввакум

Только светом быть одетым,

Только небом быть покрытым,

Не служить преградой ветру,

Не качаться поздним житом,

Не играть горячей кровью,

Не шуметь речной водицей,

К луговому изголовью

Низко-низко опуститься

На постель из мхов безвестных

И забытых трав невзрачных,

Чтобы видеть свод небесный

Неожиданно прозрачный.

       * * *

Я хочу быть спокойной озерной водой

И берег ласкать голубичный,

Я хочу быть обычной прибрежной сосной

И облаком в небе обычном.

Я готов прозябать на лесном валеже,

Как тихие мхи и кислица.

Да, я сделаюсь телом земли,

Но душе

Во что же здесь воплотиться?..

Обернувшись, смотрю из-за жестких ветвей

В глаза отставших немного друзей.

        * * *

Я встретил умершего друга.

Был вечер. Московский вокзал.

Обыденным голосом круглым

Спросил я: «Где, друг, пропадал?»

Ответил он тихо и скучно,

Взглянув на меня только раз:

«Был там, где всё же получше,

Чем здесь, у вас.

Там климат, пожалуй, не горный,

Но сыро (почувствуешь, сев),

А местность довольно просторна,

Полого-холмистен рельеф.

Там свет удивительно ровный,

Без отблесков или теней,

Немного неполнокровный,

Зато не бывает ночей.

Там сущность вещей не скрыта,

А мысли приходят из снов.

Там, за горизонтом событий,

Легко избегать грехов.

Идешь в безтенистые кущи,

Душистость и птичий гам –

Без всяких дорог, зовущих

У вас здесь –  к иным местам.

Там можно послушное время

И выключить, и включить.

А вот отдельных деревьев

И птиц поющих – не различить.

Людей там, по-моему, много,

Но место свободное есть.

Там ближе к далекому Богу,

А впрочем, не ближе, чем здесь.

Там знают друг друга взаимно,

И видят – издалека.

Вот помню... как его имя?

Ну ладно, оставим пока.

Там незачем делать попыток

Узнать, что будет потом:

Нам память – вперед открыта,

А вас мы не узнаём.

Но ты руку теплую дай-ка:

Я вспомню, вспомню... сейчас.

Здесь каждая встреча – тайна,

Не то, что у нас...»

...Гудок вдруг разбил пространство,

И время упало на дно.

Шум радио: для чужестранцев

О чем-то вещало оно.

Друг смолк

И тихо, чуть горбясь,

Прошел сквозь вымерший зал

И дальше – по темной платформе,

Где поезд какой-то стоял.

        Ров

Ров расширяется так быстро.

Я – здесь, вы – там. Нет! Погоди!

Всё:

Я – один. Я – в поле чистом.

Как одиноко,

Господи!

Всё видно. Никаких иллюзий.

Земля печальная черна.

Здесь тихо. Туча. Холод лютый.

Как страшно!

Что за пелена?

То – всадник. Скачет недвижимо.

Растет. Прозрачен, как вода.

Летит. Ко мне?

Быть может, мимо?

Нет, кончено:

Сюда.

Бежать! Куда?

Остановиться!

Успеть взглянуть туда, где дом,

Увидеть дорогие лица,

Что были только что

За рвом.

             * * *

Тенью под окнами лягу,

Выпаду летней росой

Или из озера гляну

Зыбкой сгоревшей звездой.

Ветром тишайшим провею

К еле знакомым домам,

Живы ли люди – проверю

И затаюсь между рам.

Утро растает, как свечка,

День забудется сном,

Я  же – так и не встречу

Мальчика с тонким лицом.

И ничего не желая,

В зыбкую брошусь звезду,

Облаком в небе растаю

И навсегда пропаду.

            Не быть

Пропасть навек,

Пропасть совсем,

Не быть –

Ни духом, ни пылинкой,

Ни буквой старческих поэм,

Ни монументом исполинским.

Исчезнуть,

Не оставив след

В предметах или в душах сущих:

Коль нет следов – ошибок нет

В печальной памяти живущих.

Быть чистой пустотой

                    вне колеса прощаний,

Быть просто вечным,

Быть –  молчаньем.

   * * *

Пусть устрашат вас лишь одни слова,

А горькие дела не опечалят;

Но лучше, может быть, пусть нежная листва

Вас защитит от жизни изначально.

А если мало вам самих себя

И слишком надобно чужое мненье,

Пусть будет снисходительным судья

И легкими – тяжелые решенья.

Пусть вас простят и, может быть, поймут,

Пусть вашу жизнь измерят вашей мерой,

А от последних  горьких смут

Спасет вас миф, который станет верой.

           Весенний снег

Жизнь истекает водою снежной.

Я еще здесь, но уже не здешний.

Солнце всё ярче, земля всё темней.

Лес улыбнется от смерти моей.

Ясное небо, голубизна;

Что мне задерживаться допоздна?!

Только такой вот дружной весною

Я свою сущность и приоткрою.

Силой моей нынче взорвет

Каждый ручей – собственный лед.

Завтра уйду –

И дойду до морей,

Не ощущая смерти своей.

   * * *

Всё, что мог, хоть мог немного,

Я доделал до конца.

Посылаю в путь-дорогу

К трону Господа гонца.

Мой хранитель, ангел нежный,

Сообщи туда, где Бог,

Что сегодня новый грешник

Подвести готов итог.

Хоть и светит солнце рысье,

Но уже взошла луна.

Есть приятность в этой жизни;