Последнее биение сердца (ЛП)

– Ну, в тот день, когда доктора сказали, что ты умрёшь, я пошла в церковь, чтобы помолиться. Я молилась о чуде, чтобы ты жила. Ты была в моей жизни всего пятнадцать лет, и я не хотела отдавать тебя. Пока я молилась, вошла другая женщина и села на одну из лавок в церкви. Она выглядела напуганной. Я знала, что, должно быть, что–то плохое случилось с кем–то, кого она любит, потому что она была в ужасе. Я подошла и села рядом с ней. Я обняла её, потому что она действительно нуждалась в объятиях. Я боялась спросить её о том, что случилось, поэтому молчала. Пока обнимала её, она решилась рассказать мне, что происходит. – мама остановилась, и теперь я вижу по её глазам, что она вспоминает события того дня.

На меня накатывает страх.

– Мам, что она сказала тебе о том, что случилось?

– Женщину звали Дженнифер Райан. Она пришла в церковь помолиться за своих сыновей, потому что в них врезался пьяный водитель, и они находились в зале неотложной помощи. Мальчиков звали Гейб и Филип Райан. – она делает паузу и крепче сжимает мою руку, прежде чем продолжить. – Пока мы разговаривали и молились за её сыновей и тебя, прибежал её муж. Он выглядел так, будто вот–вот упадёт в обморок, и я поняла, что с мальчиками что–то случилось. Они поспешили покинуть церковь, и в следующий раз я увидела её через несколько дней. Я ходила в церковь каждый день, пока ты была в больнице, потому что меня это успокаивало. Пришла Дженнифер и села рядом со мной, по её лицу текли слёзы. Она рассказала мне, что Гейб умер, но Филип выжил, только потому, что Гейб подписал карточку донора на своих водительских правах. Она была рада, выяснив, что Гейб решил это сделать, но она не знала об этом, пока всё не произошло. Дженнифер была счастлива, что в тот день он спас Филипа и юную девушку, отдав своё сердце. Я поняла, что она, должно быть, говорит о тебе, так что я рассказала ей всё о тебе и сказала, что Гейб был чудом, хоть и не сделал всё это сам при жизни. Она была рада, что часть его спасла так много жизней в тот день. Так же Дженнифер Райан попросила меня не говорить тебе, чьё сердце ты получила, потому что в больнице им сказали, что это должно быть конфиденциально. Теперь у меня могут быть проблемы из–за того, что я тебе рассказала, но я думаю, что тебе нужно было знать.

– Мам, думаешь, мои чувства к Филипу имеют отношение к этому сердцу, которое дал мне Гейб? Как думаешь, что сделает Филип, если всё выяснит?

По моим щекам начинают течь слёзы, потому что я боюсь того, что теперь произойдёт.

– Алексия, дорогая, ты любишь Филипа сама. Ты не можешь испытывать чувства Гейба. Доктора говорят, что это невозможно, я задавала все эти вопросы задолго до того, как чуть не потеряла тебя. В тот день Гейб дал вам обоим шанс жить. Это было чудо. Кто знает? Может быть, у него было предчувствие, что что–то произойдёт, и он был готов к этому. Думаю, тебе нужно поговорить об этом с Филипом, прежде чем ты переедешь к нему. Я дам тебе своё благословение на отношения с ним и переезд к нему, но только если сначала ты всё ему расскажешь. – она улыбается мне и гладит моё лицо, как делает всегда, когда переживает за меня.

– Спасибо, мам. И я знаю, что должна рассказать ему. Я сделаю это завтра, когда выпишусь из больницы. Из–за всех этих разговоров я очень устала, и мне нужно вздремнуть. Можешь сделать мне одолжение и сказать всем ехать домой и отдохнуть? Вы с папой езжайте и отвезите Филипа к нему домой. Поспите немного, и скажи ему принять душ, потому что он ему нужен. – я широко зеваю, и она понимает, что я устала.

– Хорошо, малышка. Отдохни немного, мы вернёмся через некоторое время. Нам всем пойдёт на пользу хороший душ. Я скажу Филипу, что ты уже спишь. – Она целует меня в щёку и выключает свет в моей палате, чтобы я могла отдохнуть. Затем она уходит.

Я думала, Филип вернётся, но этого не происходит. Рада, потому что мне нужно обдумать всё, что сказала мама. Нужно рассказать ему завтра. Надеюсь, он будет любить меня после этого. Снова зеваю и вскоре возвращаюсь ко сну.

Глава 28

Филип

То, что я вижу, когда захожу в комнату общежития, будет преследовать меня вечно. Вид Алексии, которая лежит на кровати и не просыпается, пугает меня до смерти. Это хуже, чем когда я был в больнице, очнувшись после операции, и узнал, что мой брат Гейб умер и в процессе спас мне жизнь. Гейбу не следовало умирать ради меня, но я научился быть благодарным за его дар, хотя долгое время тяжело переживал его потерю.