Последнее Евангелие

— Деверет умер через несколько месяцев после составления завещания. Его сын и единственный наследник был еще несовершеннолетним. Поэтому Рен должен был выступить опекуном и гарантировать защиту всего завещанного имущества. Но не будем торопиться. Дальше по тексту стандартный малопонятный абзац о движимом и недвижимом имуществе. Это все не так уж важно для нас, кроме последних предложений. Послушайте: «Все мои книги, музыку и музыкальные инструменты я завещаю сыну Джону Эверету. Также ему я завещаю все свои предметы старины, коллекцию антиквариата, собранную из находок, обнаруженных при строительных раскопках в Лондоне, проводимых вышеупомянутым сэром Кристофером Реном, в том числе и слово доброе, которое я взял из рук древней жрицы. Последняя указанная реликвия должна храниться в секретности, в самом надежном месте. Мой вышеупомянутый сын обязан завещать его своему сыну и наследнику, а тот — своему сыну и наследнику, и так далее, во имя Христа, Jesu Djmine. Завещание и последняя воля подписаны и заверены печатью вышеупомянутым Иоганнесом Деверетом в присутствии нас, нижеподписавшихся, в его присутствии шестого августа 1711 года. Крис. Рен. Гринлинг Гиббонс. Свидетели».

— Что за «слово доброе», — повторил Костас, — ума не приложу?!

Голос Джека, как всегда, охрип от волнения. Сердце глухо стучало в груди.

— Джереми говорил о нем несколько минут назад. «Слово доброе» в переводе с древнеанглийского «евангелие». — Джек судорожно сглотнул слюну. — А это означает только одно: Деверет нашел свиток в цилиндре и, похоже, прочитал его.

Костас радостно присвистнул:

— Козырь снова у нас на руках!

— Конечно, прочитал. Иначе он не назвал бы его Евангелием! — сказал Джереми.

— Это первое указание на содержание документа Клавдия, — проговорил Джек, не сводя глаз с Джереми. — Я даже боюсь спросить. Ты добыл что-нибудь еще?

— Проследить историю потомков Деверета было довольно просто, — ответил Джереми. — Гугеноты вели подробные семейные записи. Иоганнес Деверет англизировал фамилию, назвав сына Джоном Эверетом. Любовь к музыке, по всей видимости, стала семейной особенностью Эверетов. Однако большинство потомков Деверета были строителями или архитекторами. Этим и зарабатывали на жизнь. На протяжении нескольких поколений Эвереты входили в самую выдающуюся лондонскую гильдию — гильдию плотников. Они обосновались на улице Лоренс-лейн, ведущей к церкви Сент-Лоренс, всего в нескольких ярдах от склепа, в котором Деверет нашел цилиндр со свитком.

— Хранители гробницы, — прошептал Костас.

— Теперь все становится намного понятнее, — тихо добавил Джек. — Секретный склеп, захоронения женщин, определенная последовательность надписей с именами, начиная с завоевания Британии римлянами и заканчивая великим лондонским пожаром 1666 года. Думаю, существовала тайная секта, члены которой знали о гробнице и о сокровище. Они-то и были настоящими хранителями. Великий лондонский пожар прервал преемственность, уничтожил церковь и перекрыл вход в склеп и в гробницу.

— Трагедия. Прямо как извержение Везувия для Кумской Сивиллы! — сказал Костас. — Огонь и пепел предопределили печальный исход.

— И вдруг спустя несколько лет гробницу случайно находят. Священное Евангелие извлекают. Объявляются новые хранители, — прошептал Джек.

— Строгие традиции гугенотов должны сыграть нам на руку, — заявил Джереми. — В более поздних завещаниях членов этой семьи реликвия не упоминается ни разу, но, думаю, потомки Деверета не нарушили самое первое завещание — волеизъявление Иоганнеса. Есть один решающий аргумент, подтверждающий мое мнение. В середине девятнадцатого века правнук Деверета был активным участником тайного викторианского общества под названием «Новые пелагианты» последователей учения британского монаха-бунтаря Пелагия. Они считали себя истинными наследниками древней христианской традиции в Британии.

— А как же Клавдий? — шепотом спросил Джек. — Можно ли увязать все, что ты сказал, с императором, Джереми?

— Или с тем, кого он встретил в Иудее? — также шепотом добавил Костас.

— В XIX веке Эвереты оставались известной семьей лондонского Сити, — продолжил рассказ Джереми. — Они всегда жили и работали неподалеку от церкви Сент-Лоренс и Гилдхолла. Пелагиант Джон Эверет стал членом лондонского совета и вольноотпущенником Сити. Его сын Сэмюель был ведущим активистом гильдии плотников. Но потом произошло кое-что труднообъяснимое. Старший сын Сэмюеля, Лоренс Эверет, работал архитектором — пошел по стопам отца. Но практически сразу после смерти Сэмюеля в 1912 году Лоренс закрыл бизнес на Лоренс-лейн, бросил семью и пропал. Об этом много писали. Судя по всему, Лоренс Эверет стал последним хранителем. Он прервал преемственность, спрятал сокровище в новом месте до того, как начался ад — бомбежка Лондона в сороковых годах.

— Есть предположения, куда мог отправиться Лоренс? — спросил Джек.

— Можно покопаться в иммиграционных записях, в списках пассажиров. Представляете, сколько времени на это уйдет? Правда, у меня появилась одна зацепка, — заявил Джереми.