Последнее Евангелие

Прямо перед глазами из застывшей грязи выступала ровная каменная кладка с голубыми и зеленоватыми прожилками на белой отполированной поверхности.

— Глазковый мрамор с греческого острова Эвбея, — прошептал Джек, постучав по плите. — Он великолепен. Похоже, на строительство виллы денег не жалели…

Морис включил фонарь на каске. И все сразу же увидели надпись на плите. Всего три строки заглавных букв, глубоко врезанных в мрамор.

????????????M???E??I?NKA???PNION

?E?KI???I?N?EI??NA

T?NA?T?KPAT?PAKAI?ATP?NAT??TI??E??

— Греческий! — воскликнул Костас.

— Подобные надписи чаще всего создавались по шаблону, — сообщим Морис. — Такие же встречаются в Египте. Их обычно относят ко времени правления греков до появления римлян. Здесь написано: «Совет и народ восхваляют Кальпурния Пизона, сына Луции, правителя и покровителя города».

— М-да… правитель и покровитель. — Костас присвистнул от удивления. — Местный мафиози?

Джек усмехнулся в ответ:

— Помню-помню. В Греции есть точно такая же надпись. Кальпурний Пизон — римский правитель острова Самофракии в Эгейском море. Должно быть, в качестве сувенира захватил эту плиту на родину.

— Вместе с коллекцией статуй и другими предметами искусства, — добавила Мария. — Морис показал мне в Неаполитанском музее. Там столько всего! Уму непостижимо.

— Этот Кальпурний Пизон, вероятно, был отцом или дедом того Кальпурния, который жил во времена императоров Клавдия и Нерона и данные о котором дошли до наших дней, — сказал Морис. — Он выказывал особую преданность Клавдию. Но после неудавшейся попытки свергнуть Нерона Кальпурний Пизон уединился дома — возможно даже, на этой вилле — и покончил с собой, вскрыв вены. Это случилось в 65 году, спустя одиннадцать лет после смерти Клавдия и четырнадцать лет до извержения Везувия.

— Тогда все понятно! — воскликнул Джек, не сводя глаз с Мориса. — Мы действительно в доме Кальпурния Пизона. Поздравляю, Морис, с новым археологическим открытием!

Друзья снова вышли во внутренний двор. Морис снял каску и, запрокинув голову, посмотрел на неясные очертания горы, возвышающейся над крышами домов.

— Не стоит поздравлять меня, Джек. Открытие сделал вулкан, а не я. Надпись обнаружилась в результате землетрясения. Уж не знаю, хорошо это или плохо… Власти задумались над тем, что еще может вскрыться. И ежу понятно, что открылся доступ к раскопкам XVIII века. И тут они обнаружили вход в тоннель.

— Все вокруг больше напоминает Грецию, а не Рим! — воскликнул Костас, стряхивая пыль с рукавов. — Ничего не пойму!

— Просто мы столкнулись с несколькими историческими пластами, — ответил Джек. — Сначала греки колонизировали Неаполитанский залив, затем римляне, когда заново открыли для себя Грецию, завоевав ее. Римские военачальники разворовали все шедевры греческого искусства, вывезли практически все из Дельф и Олимпии. После этого многие греческие произведения стали появляться на римских монументах. Кроме того, состоятельные коллекционеры, вроде Кальпурния Пизона, привозили домой раздобытые «трофеи». Шедевры, правда, встречались редко. В основном посредственные работы. Затем — как раз к интересующему нас периоду, началу расцвета империи — греческие ремесленники наловчились изготавливать так называемые предметы искусства специально на потребу богатым римлянам; точно так же как китайские гончары и индийские мебельщики в ХІХ веке производили товары специально для удовлетворения западного рынка. Больше всего таких предметов искусства в греческом стиле в Помпеях и Геркулануме. Их отличает скорее форма, а не содержание!

— Ну не знаю, не знаю… По-моему, все гораздо проще. Я смотрю на скульптуру, например. И понимаю, нравится она мне или нет. А марка производителя меня по большому счету не волнует!