Последнее испытание

— Вот эта Кьон-у, Пастух, а вон та — Чик-ньо, Ткачиха, — ответил он.

— Не Альтаир и Вега?

— Кьон-у и Чик-ньо, — повторил Римо. — Когда Чик-ньо займет место Полярной звезды. Дом Синанджу по-прежнему будет стоять. Пусть даже к тому времени Америка превратится в некий аналог Древней Греции.

Орехово-карие глаза Чиуна так и засияли от гордости.

— Ты истинный сын моей деревни!

— Спасибо, папочка!

— И еще ты — истинное сокровище Синанджу.

Не успел Римо ответить, как Чиун принял боевую стойку — сжал кулаки и наставил на грудь ученика. Тот растерянно заморгал.

— Что? «Рудная жила»?

— Ты принял вызов и сразился со всеми мастерами, кроме меня. Вот твой последний шанс доказать, чего ты по-настоящему стоишь.

Они неспешно кружили друг против друга. Глаза стали холодными, тела напряглись и подобрались. Ни одного удара, ни единого контратакующего выпада...

Прошел час, потом — два, а их лица сохраняли все то же сосредоточенно-воинственное выражение.

Наконец Чиун предпринял попытку обмануть Римо, усыпить его бдительность.

— Ты понимаешь, что мы с тобой одной крови?

— Вполне возможно, — спокойно ответил Римо, не спуская с него внимательных глаз. — Разве бы я стал сражаться с кем попало?

— Нет, конечно. Но ведь могут появиться и другие мастера, готовые оспорить твой титул. И потом, как правило, только одного мастера на свете не существует.

Римо кивнул.

— Верно. Однако я до сих пор не могу понять одного...

— Чего именно?

— Почему ты не рассказал мне о Санни Джое раньше, много лет, назад? Боялся потерять сына, да?

— Боялся не столько я, сколько император Смит. Это он приказал мне держать тебя как можно дальше от отца. И не выдавать тому тайну твоего воскрешения из мертвых. Сам понимаешь, что бы он приказал мне сделать, узнай о том, что ты уже не безотцовщина.

Римо не ответил. Между ними снова повисло тягостное молчание.

Пошел уже третий час схватки, внезапно Чиун словно сломался и пробормотал:

— Довольно. Ты не опозорил ни мастера, который обучал тебя, ни Дома Синанджу, которому служишь. — Отступив на шаг, Чиун отвесил Римо низкий почтительный поклон на все сорок пять градусов. И добавил: — Кланяюсь тебе, Римо Уильямс, будущий Верховный мастер Синанджу.

Римо ответил ему столь же почтительным поклоном, и впервые за долгие-долгие годы сердце его так и запело от радости.