Последнее испытание (СИ)

У Ады (или Ани?) с самого начала был план. Она не боялась крови. Она знала, как добраться до неё так, чтобы человек ничего не почувствовал. Или даже получил удовольствие. А почему бы и нет? Лишь бы жертва не слишком сопротивлялась.

Жертв оказалось двое – Ирка и Мирф. Мирфа девушка выбросила из головы сразу же, несмотря на то, что мужская кровь ей нравилась гораздо больше. Кровь – да, а Мирф – нет. И в первую очередь, наверно, потому, что она нравилась ему. Ада видела, какими глазами он смотрел на неё. Не просто смотрел, а пожирал. Всю, без остатка. Слишком уж наглым и самовлюблённым он выглядел в такие моменты. И в довершении ко всему, шея у него была какая-то… не слишком чистая.

Девушка положила арбалет на пол и медленно подошла к Ирке.

– Помнишь, как-то раз ты даже просила меня об этом? Пришло время исполнить просьбу… Тем более, что я уже давно ничего не ела. Тебе не будет больно, обещаю.

Ада обняла Ирку за плечи и неожиданно осознала, что подруга и однокурсница сантиметров на двадцать выше её. Пришлось встать на цыпочки, чтобы было удобнее. А потом был сладостный миг, когда тонкая кожа лопнула под напором острых клыков и горячая жидкость вырвалась наружу.

Она выпила всего пару глотков – этого было достаточно, чтобы восстановить силы. Ирке ничего не грозило. Если бы вампиры размножались с помощью укусов, то все люди в мирах давно стали бы клыкастыми…

Адалия не забыла и про условия испытания. Несколько капель драгоценной человеческой крови упали на пол и покатились по нему, словно шарики ртути…

*

"Убей меня, потому что я прощу". Слова навязчиво звучали в мозгу Мики. В них, наверное, был какой-то смысл, но вот какой? Эльфийка упорно отказывалась принимать как должное то, что должно было вот-вот произойти. Она-то ожидала, что нужно будет сражаться за свою жизнь, биться с превосходящими силами противника, проявлять чудеса ловкости и изворотливости…

И вот, она стоит посреди Пещеры, а перед ней, словно каменные, Лютень и Ирка. И можно, конечно, последовать совету названой сестры. Очень недвусмысленному совету. А можно и не последовать. Потому что убивать тех, кто тебе дороже собственной жизни – это не по-человечески. И даже не по-эльфийски.

Мика даже не заметила, как причислила Лютеня к тем, кто ей дороже жизни. А ведь раньше она относилась к нему как к хорошему знакомому. Честному, верному, надёжному… но не больше. Странно… Выбор. Она всё яснее понимала, что не может его сделать. Убить друга или сестру? Да не бывать этому!

Эльфийка отбросила в сторону лук, внезапно ставший непосильно тяжёлым и посмотрела в маленькое отверстие в потолке, через которое в Пещеру проникал свет. Ей казалось, что именно там, за этим отверстием, и сидят те идиоты, которые придумали такое испытание. Сидят и смеются над ней.

– Эй, вы! И ничего смешного здесь нет! Я отказываюсь от Испытания Кровью, слышите?! Не нужна мне никакая магия, если хоть кого-то из них не будет рядом со мной. Слишком уж высокую цену вы заломили, продавая то, что вам не принадлежит! Я ухожу!

*

Светлая улыбнулась. Редкие люди находили в себе силы отказаться от Испытания, а уж истинные эльфы, чья гордость в мирах была знаменита так же, как и гномья скупость… Светлая попыталась вспомнить все испытания за последние несколько сотен лет, на которых она присутствовала. Нет, эльфы ни разу не отказывались от Испытания Кровью… А зря… Ведь тех, кто отказался, она с огромной радостью принимала в нестройные ряды своих учеников. И даже (что уж скрывать-то?) ценила их больше, чем всех остальных.

*

Ирка почувствовала, как вокруг неё кто-то поставил мощный энергетический барьер, чтобы предотвратить использование магии. Ну и что? Магию-то перекрыли, а вот природный дар предвидения блокировать не смогли. Значит ли это, что и высшие ещё не научились работать с такими эфемерными вещами. Или просто не приняли во внимание? Так или иначе, но Ирка совершенно точно знала, кого увидит в своей Пещере. Знала и то, что не сможет убить ни Аньку – лучшую подругу, вампира, однокурсницу и просто хорошего человека, ни Миканэль – названую сестру, истинную эльфийку, соратницу… А ещё она знала, что от Испытания можно и нужно отказаться. Но, как ни странно, знала, что не откажется.

Её понятия о чести и совести всегда называли дурацкими. Её старомодная верность данному слову уже давно стала анекдотом. Но она всегда поступала так, как считала нужным.