Последнее новшество

Но одно было мне неясно и до самого конца ставило в тупик. Я рассказал вам, как пытался раскрыть тайну Пирамиды; собравшимся предстояло увидеть Пирамиду, но истинное значение этого символа ускользало от меня до самого последнего момента. Производное от древнегреческого слова “пир” — “огонь”, хотя и ложное, должно было дать мне ключ к пониманию, но я так и не догадался.

Думаю, мне остается добавить совсем немногое. Вы ведь знаете, мы были совершенно беспомощны, даже если бы могли предвидеть, что подобное случится. Ну а как насчет особого расположения места, где появлялись эти фигуры? Да, вопрос интересный. Дом, в котором мы сейчас находимся, насколько я могу судить, имеет центральное местоположение среди холмов; и кто знает, так это или нет, но, возможно, тот странный старый столб из известняка у стены вашего сада обозначал место сборов еще до того, как кельты ступили на землю Британии. Но есть еще кое-что, о чем мне не хотелось бы умолчать: не жалею о том, что мы были не в силах спасти несчастную девушку. Вы наблюдали наружность существ, которые во множестве толпились в Чаше. Поверьте, то, что лежало в центре Чаши, этому миру более не принадлежало.

— И потому? — спросил Воген.

— И потому она проследовала в Огненную Пирамиду, — ответил Дайсон, — а таинственные существа снова вступили в подземный мир, в сокрытые под холмами обиталища.

Роберт Шекли Идеальная женщина

Мистер Морчек пробудился с ощущением какого-то кисловатого привкуса во рту. Последнее, что он помнил со вчерашней вечеринки, устроенной Триад-Морганом, был раскатистый смех Джорджа Оуен-Кларка. Ах какая была вечеринка! Жители всей Земли праздновали начало нового тысячелетия. Наступил 3000-й год! Всеобщий мир и благоденствие, счастливая жизнь…

— Вы счастливы? — с хитрой улыбкой спросил Оуен-Кларк, слегка пошатываясь от принятого. — Я имею и виду, счастливы ли вы со своей милой женушкой?

Какая бестактность! Все знали, что Оуен-Кларк был сторонником примитивизма, но это еще не давало ему права соваться в чужие дела. Только потому, что сам Оуен-Кларк женат на обычной женщине, которых теперь называют Примитивными?

— Я люблю свою жену, — с достоинством отвечал Морчек. — Она намного нежнее и заботливое, чем та неврастеничка, которую вы называете своей женой.

Но, конечно, примитивистов трудно пронять: у них толстая шкура. Примитивисты любят недостатки своих жен больше, чем их достоинства, — они просто обожают их капризы.

Улыбка Оуен-Кларка сделалась еще загадочнее, и он сказал:

— Знаете, старина Морчек, мне кажется, что ваша жена нуждается в диспансеризации. Вы обращали в последнее время внимание на ее рефлексы?

Непроходимый идиот! Припомнив весь этот разговор, мистер Морчек встал с постели, жмурясь от яркого утреннего солнца, которое пробивалось сквозь шторы. Мирины рефлексы, черт бы их побрал! В том, что сказал Оуен-Кларк, была крупица истины. В последнее время Мира была как будто не в себе.

— Мира! — позвал Морчек. — Где мой кофе?

Мгновение с первого этажа никто не отвечал. Затем раздался приятный женский голос:

— Сию минуту!

Морчек натянул брюки, все еще сонно мигая глазами. Хорошо, что три следующих дня объявлены праздничными. За это время он успеет прийти в себя после вчерашней вечеринки.

Спустившись по лестнице, Морчек увидел суетящуюся Миру, которая наливала кофе, раскладывала салфетки и выдвигала для него кресло. Он уселся, а она поцеловала его в лысину. Он любил, когда она его целовала в лысину.

— Как моя женушка чувствует себя сегодня? — спросил он.

— Великолепно, мой дорогой! — ответила она, помедлив секунду. — Сегодня я приготовила тебе бифссольнички. Ты же их любишь…

Морчек надкусил бифссольник, он оказался очень сочным, и запил его кофе.

— Так как твое самочувствие? — снова поинтересовался он.

Мира намазала маслом кусочек поджаренного хлеба и подала мужу.

— Великолепно! Ты знаешь, вечеринка вчера была прекрасная. Мне там так понравилось!

— Я немного захмелел, — признался Морчек, изобразив на лице подобие улыбки.

— Мне нравится, когда ты немного под хмельком, — сказала Мира. — У тебя голосок тогда становится, как у ангела, конечно, как у очень умного ангела. Я готова была слушать тебя не переставая.

Она намазала маслом еще кусочек хлеба и подала мужу.

Мистер Морчек сиял, как красное солнышко, потом вдруг нахмурился. Он положил на тарелку бифссольник и поскреб пальцами щеку.

— Знаешь, у меня была небольшая стычка с Оуен-Кларком, Он разглагольствовал о Примитивных Женщинах.

Мира ничего не отвечала, она готовила для мужа пятый кусок поджаренного хлеба с маслом. На столе выросла уже целая горка из бутербродов. Она принялась намазывать шестой, но Морчек легонько дотронулся до ее руки. Она подалась вперед и поцеловала его в кончик носа.

— Примитивные Женщины! — с презрением произнесла она. — Кто бы говорил! Эти неврастенички? Тебе же со мной лучше, правда, милый? Ну что из того, что я модернизированная? Ни одна Примитивная Женщина не будет любить тебя так, как я! А я тебя обожаю!