Последнее правило стрелка

– О какой войне ты говоришь? – уточнил Бозел.

– О той самой войне, которая началась до нашего рождения и не закончится до нашей смерти, – сказал Горлогориус. – Противостояние Порядка и Хаоса, Света и Тьмы, Добра и Зла – это миф, ибо Хаос не может существовать без Порядка, Свет – без Тьмы, а Добро – без Зла. Это противостояние придумали люди, но по сути это дружеский футбольный матч, в котором не важен счет, в котором обязательно будет ничья и победит дружба. Я говорю о войне человека с вселенной, о войне, которая началась в тот самый момент, когда обезьяна вдруг вбила себе в голову, что она разумна.[28] И эта самая настоящая война, которую мы можем проиграть, ибо разумная жизнь неспособна существовать вне вселенной, зато вселенная способна спокойно обойтись без разумной жизни.

– И с кем же ты воюешь? – спросил Бозел. – С вселенной? С природой? Твои слова попахивают ересью, волшебник. А как же создатель?

– Оставим Фила в покое, – сказал Горлогориус. – Наш мир появился исключительно благодаря его воле, но откуда взялся его собственный мир? Природа не создавала разум, он появился значительно позже. Магия или технология – это всего лишь способы обуздания вселенной. И если человек хочет задержаться в мире, ему придется драться. Если не за каждый вздох, то хотя бы через один.

– Ты нашел себе очень заумное оправдание, – заметил Бозел. – Дескать, в мире идет война, и она все спишет. И деремся мы с самим мирозданием, а Большой Бо тут, типа, и ни при чем?

– Большой Бо тут при чем, – сказал Горлогориус. – Но он является лишь инструментом для борьбы с нами.

– Ага, – сказал Бозел. – То есть если нам удастся уконтрапупить этот инструмент, злобное мироздание сразу же обрушит на наши головы новую напасть?

– Не сразу, – возразил Горлогориус. – Но обязательно обрушит. И я не знаю, какую форму примет эта напасть. До сих пор наш мир жил по придуманным законам, и благодаря этому сведущие люди могли легко предсказывать будущее. Если нам удастся поломать законы, будущее станет непредсказуемым, как в любом нормальном мире.

– Красиво задвигаешь, – признал Бозел. – Бездоказательно, но с пафосом. А если я попрошу тебя обосновать?

– По причине, о которой я уже говорил, разговаривать о нашем мире нет смысла, – сказал Горлогориус. – Поэтому для примера возьмем Землю.

– Землю? – удивился Бозел.

– Да, мир Фила.

– Мне казалось, ты ничего не знаешь о мире Фила, – сказал Бозел. – Ты даже не был уверен, выживем ли мы после прыжка в Бездну, не говоря уже о том, куда нас этот прыжок приведет.

– Я слукавил, – сказал Горлогориус. – Конечно, я знаю о мире Фила. Я неоднократно бывал там, когда мы с моим коллегой разрабатывали эту операцию.

– Они там тоже воюют с природой?

– А разве нет? Они считают, что произошли от обезьян. Ты видел у обезьян крылья?

– Нет.

– А люди Земли умеют летать. Разве изобретение устройств, позволивших им покорить небо, не является вызовом законам мироздания, согласно которым у обезьян отсутствуют крылья?

– Это демагогия.

– Каждый век на Земле появляются болезни, которых раньше не было. Откуда они берутся?

– Я биолог? Я знаю?!

– И я не биолог, – сказал Горлогориус. – Но сам факт, что биологи Земли так и не сумели точно установить происхождение этих болезней, говорит о многом. Таким образом Земля пытается избавиться от паразитирующего на ней разума.

– И ты, выходит, один из тех генералов, что ведут эту необъявленную войну? Герой невидимого фронта? Ответственность на темечко не давит?

– А ты знаешь, давит, – сказал Горлогориус. – Но я свое уже отрефлексировал, и если ты пытаешься выбить меня из равновесия, то напрасно. Я живу в мире с самим собой, мне наплевать, что ты обо мне думаешь, и суицида ты от меня не дождешься.

– Но попробовать-то можно было, – невесело ухмыльнулся Бозел.

– Между прочим, я вижу, что твоя правая рука сжимает меч, – сказал Горлогориус. – Может быть, ты хочешь попробовать что-то другое? Ты можешь попытаться зарубить меня. Обещаю, я даже не стану тебя убивать за эту попытку.

– Сегодня ты великодушен.

– Сегодня твоя смерть не может послужить общему благу, – сказал Горлогориус. – Не обещаю, что поступлю так же, если ситуация изменится.

– А, я понял. Ты просто выполнил план убийств и предательств на эту неделю, – сказал Бозел. – Скажи, ты действительно пытался убить Черного Стрелка, перед тем как открыл ему путь на Землю, или просто делал вид?

– Пытался, – сказал Горлогориус. – Но я знал, что остановить его не в моих силах.

– Ты – великий хореограф. Ты заставляешь людей танцевать, даже когда они не слышат музыки.

– Так ты будешь меня рубить или нет?

– Пожалуй, не буду, – сказал Бозел. – Подожду, когда твоя смерть послужит общему благу.

– Если такое случится, я даже не буду сопротивляться, – сказал Горлогориус. – Знаешь, ты становишься идеалистом, дракон. Это может здорово осложнить твою дальнейшую жизнь. Драконы-идеалисты – сие есть нонсенс.

– Твой приятель Негориус столь же циничен?