Последнее Правило Волшебника, или Исповедница. Книга 2

Глава 35

Элитная стража Джеганя, его гвардия, спинами пыталась теснить толпу назад сразу со всех сторон огороженного пространства. Пребывающий в ярости император наблюдал, как перед ним разворачивается яростная схватка. Он не сделал ни единого движения, чтобы убраться в безопасное место. Если уж на то пошло, по его виду можно было сказать, что он и сам жаждал присоединиться к этому сражению. Его стража делала все, что в ее силах, чтобы это сражение оставалось в стороне от императора.

Кэлен приметила Ричарда на дальней от нее стороне поля. В свете факелов его раскраска выделялась как предупреждение, что вот-вот откроется сама преисподняя и поглотит их всех. Позади него и людей его команды по всему скату стадиона творился самый настоящий бунт. Пьяное буйство, спущенная с цепи ярость и жажда крови бурлили без всяких ограничений.

Кэлен забеспокоилась, что красные линии на лице Ричарда сделают его мишенью для всех болельщиков императорской команды. Все они очень хорошо знали, кто он такой и что только что сделал. Он был одновременно объектом восхищения и предметом ненависти. Она боялась, что то, что было задумано как маскировка, послужит тому, что его запросто обнаружат те, кто хотят убить.

Оценив расположение полудюжины своих особых стражей в общей свите и видя, что в данный момент они более обеспокоены защитой жизни императора, чем наблюдением за ней, Кэлен спешно присела рядом с Джиллиан. Кровавые полосы шли через все лицо Никки. Целый ряд граней украшений на кольцах Джеганя, двигавшихся под углом, прорезал ее щеку. Она была в оцепенении, но, похоже, уже приходила в себя.

– Никки, – настойчиво шептала Кэлен, осторожно поднимая ее плечи и голову, – тебе очень плохо?

Голубые глаза Никки прищурились в попытке разглядеть лицо Кэлен.

– Что?

– Тебе очень плохо? – Кэлен пальцем отвела прядь светлых волос с глаз Никки. – У тебя ничего не сломано?

Никки потянулась и пощупала рукой сторону своего лица. Затем подвигала челюстью, проверяя, как она действует.

– Кажется, я в порядке.

– Тебе нужно встать. Не думаю, что нам удастся долго оставаться здесь. Ричард начал сражение.

Сквозь явную боль Никки улыбнулась. Она и не сомневалась, что он сделает это.

Кэлен встала, помогая Джиллиан поднять на ноги еще не совсем пришедшую в себя Никки. Девушка обхватила ее рукой за талию, помогая стоять. Никки для поддержки оперлась рукой на плечо Джиллиан.

Джегань, оглянувшись на Кэлен, увидел, что она помогает Никки встать. Одной рукой указывая на нее, другой он ухватил одного из особых стражей и толкнул этого человека в сторону Кэлен.

– Не спускать с нее глаз, – проревел он. – Все вы!

Тут же все мужчины, способные видеть ее – за исключением Джеганя и Ричарда – оставили попытки сдержать толпу из дерущихся солдат и бросились немедленно выполнять требование императора.

Посреди окружающего их беспорядка особые стражи, набранные Джеганем из простых солдат, вместе с отрядом его личных телохранителей яростно отражали бурлящую, орущую и дерущуюся толпу, плотно стоявшую вокруг них. Гвардия Джеганя состояла из сильных мускулистых людей, однако все, что они могли сделать в попытках сдержать окружающих их воинов, это потеснить их немного назад. Однако очень медленно, дюйм за дюймом, они вновь начинали сдавать свою территорию.

Солдаты регулярной армии на самом деле не пытались вступать в драку со стражей императора и не покушались на самого императора – они были полностью поглощены сражением исключительно друг с другом, в упоении праведным гневом. Но это их сражение тем не менее медленно, но уверенно приближалось к императору.

Джегань закричал на своих стражей, разгневанный тем, что они слишком снисходительны к этим людям, которые совершенно явно не слушались его приказа. Он велел буквально потрошить их, если они не отойдут назад. Кэлен не думала, что он сколько-то беспокоился о своей безопасности – скорее, это было негодование по поводу недостаточного почитания ими своего императора.

Его страже не нужно было повторять дважды. Крупные, знающие свое дело воины, прежде занятые тем, что отпихивали солдат назад, переключились вместо этого на то, чтобы убивать тех, кто слишком напирал на них. Когда один их телохранителей предложил Джеганю короткий меч, император схватил его, уверенный, что это послужит делу самозащиты. Джегань дал выход своей ярости, начав рубить людей с обеих сторон от себя. Сквозь общий рев приближающегося сражения крики убиваемых едва ли могли быть услышаны.

Нельзя сказать, что солдаты, принимавшие участие в этом безумном бесчинстве, отказывались подчиниться, когда им приказывали уступить дорогу. На самом деле ситуация была такой, что у них не имелось никакого выбора. Они были зажаты общим давлением той массы, что наплывала вниз со склонов вокруг поля, и поскольку вся толпа была вовлечена в сражение друг с другом, люди, находившиеся внизу, вблизи поля джа-ла, не имели возможности никуда убраться и оказались беспомощными перед смертельными клинками стражей Джеганя.