Последнее пророчество

Ночи Дариена были невыносимыми. Влажная жара мешала ей дышать. Эскадры комаров атаковали ее. Инесс слышала их жужжание и шипение змей, которые, только-только придя в себя после предыдущего ливня, уже предчувствовали следующий. Комары стягивали свои силы, стоило ей зажечь керосиновую лампу посреди своей хижины на сваях. Средство защиты от этих кровососов у нее было одно — противомоскитная сетка. Но ее еще нужно было правильно установить. Что до Мишеля Пеша, то он, нечувствительный к укусам, спал как ребенок.

Рядом с ними, на полу просторной комнаты, члены трех семей индейцев ваунана похрапывали на циновках. Они спали рядком, плотно прижавшись друг к другу, от самого старшего к самому младшему. Самые старые спали в гамаках. И всем им снились сны. А ей — нет. Шесть дней назад они приехали в эту затерянную в джунглях деревню, о существовании которой не знали даже боевики ФАРК, наркоторговцы и отряды коммандос. Мишель, поддерживавший очень тесные и доверительные отношения с главами племен и шаманами, отправил следопытов на поиски отца-иезуита.

Найти отца Михаэля — задача не из легких. Много искателей приключений жили, скрываясь от всех, в этом аду, простиравшемся более чем на двести квадратных километров по обе стороны границы. Если в данный момент он находится в Колумбии, она только даром потратит время.

Инесс встала с кровати. Дождь закончился. Снова заквакали лягушки, но это пение не вызывало у нее ностальгических воспоминаний. В этих краях лягушки были опасными — их кожа выделяла ядовитое вещество. Даже пение птиц не успокаивало Инесс. Страшные крики пернатых казались ей похожими на ведьминский хохот. Раздалось рычание, потом эти звуки сменились ворчанием: на опушке леса рысь раздирала свою добычу.

Инесс вздрогнула. Она подошла к бамбуковым перилам и замерла, пытаясь проникнуть в тайну этой черной ночи и… своих собственных мыслей.

«Что я здесь делаю? Господи, вразуми меня!»

Она снова терзалась сомнениями…

— Красиво, не правда ли?

Она подпрыгнула от неожиданности. Мишель стоял с ней рядом. Он смотрел во тьму, которую научился понимать.

— Я люблю этот лес. Здесь не место слабым, — продолжил он, усаживаясь по-турецки, чтобы набить курительную трубку. — Вы привыкнете.

— Джунгли мне не в новинку. Я жила в подобном месте какое-то время, — ответила она.

— Если так, кто же вы на самом деле, мадемуазель Полен?

— Называйте меня Каролин.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Мой отец выращивал домашнюю птицу, мать занималась домом. Я третий ребенок в небогатой семье. Я просто женщина, которая не захотела быть похожей на своих родителей. Вот и все.

— Панамские иезуиты, как мне кажется, очень вам доверяют. А я хорошо знаю нрав этих хитрых ребят… Проявлять альтруизм или сочувствие — не в их привычках, особенно здесь, в Центральной Америке. Человек, которого вы ищете, очень им нужен, — подвел он итог, выпустив облачко табачного дыма.

— Иезуиты хорошо вам заплатили, я полагаю?

— Да. Намного больше, чем если бы речь шла об обычной туристке, жаждущей сильных впечатлений.

— Значит, выполняйте хорошо то, ради чего вас наняли, и приведите меня к этому человеку.

Высказавшись, Инесс вернулась на свою кровать и отдалась на растерзание комарам.

Рассвет постепенно проглатывал ночь. Он выдался тусклым, туманным. Запах грибов и перегноя поднимался от земли, тиной тянуло от ленивой реки, ласкавшей бока пирог.

Индейцы ваунана разожгли костры. Женщины пекли лепешки и варили мясо. Мужчины и дети еще нежились на своих ложах. Крокодил вылез на берег, оставляя грязный след, и спугнул каких-то пернатых.

— Сеньор Мишель! Сеньор Мишель!

Мишель сел на кровати. Его звала женщина-индианка. Она указывала на индейца, бегущего к деревне. Это был один из разведчиков.

— Просыпайтесь, — сказал Мишель, тряся Инесс. — Думаю, мы нашли его.

Инесс очнулась от кошмарного сна, в котором отец стегал ее плеткой, приказывая целовать ноги Пресвятой Богородицы. В хижину вошел индеец, чей лоб и грудь украшали татуировки. На губах его играла улыбка человека, прекрасно справившегося с заданием.

Индеец описал деревню, в которой жил чужак. Она находилась у подножия гор Пирре, в десяти километрах от колумбийской границы. Мишель развернул карту и отметил на ней свои нынешние координаты. Она была похожа на карту сокровищ. Каждое племя было обозначено определенным значком.

— Он здесь, — сказал Мишель, указывая на хохлатую голову орла. — Это Хованда, деревушка золотоискателей. Чуть севернее, в Манене, находится тренировочная база американских коммандос, которые, кстати говоря, официально заявили, что вывели свои войска из страны. К югу, на Альтос де Киа, по которым проходит граница, собрались порядка двух тысяч повстанцев. Если добавить к этому миллион пауков и столько же змей, а еще — несколько сотен вооруженных до зубов наркоторговцев, можно сказать, что путешествие ради встречи с вашим человеком нам предстоит не из легких. Вы умеете этим пользоваться? — спросил он, вынимая из-за пояса кольт.

— Да, — ответили Инесс, хмуря брови.