Последнее прощай

Анна издала какой-то неопределенный звук и продолжила строить выразительные лица своему племяннику.

— В чем дело? — насторожилась Тереза. — Анна?

— Э-э-э, ну… вообще-то она не звонила, — слегка поморщившись, призналась Анна. — А может, звонила, но я, должно быть, пропустила.

Тереза нахмурилась:

— Странно. Мы со Скоттом были так измотаны, и он попросил родителей поделиться новостью.

Анна постаралась улыбнуться как можно искреннее:

— Наверное, просто возникла путаница из-за всего этого волнения.

Тереза поджала губы:

— Ты ведь не думаешь, что она, ну знаешь… сделала это нарочно?

Ребенок в руках Анны заворочался, но все ее внимание было сосредоточено на Терезе.

— Нет, — медленно покачала головой она, игнорируя неприятное чувство в животе. — С чего бы ей было решить мне этого не рассказывать?

Будто понимавший каждое слово, маленький Спенсер, который вертелся теперь все сильнее, вдруг открыл ротик и издал пронзительный визг. Анна тревожно взглянула на Терезу. Ее невестка расстегнула рубашку и с усталым выражением лица протянула к ней руки:

— Ну, что я говорила… Дойная корова! — наконец ребенок мерно зачмокал, и Тереза, расслабившись, улыбнулась Анне: — Ну все, застряла здесь на ближайшие полчаса — в лучшем случае!

— Слушай, раз уж Скотт сбежал в «Сейнсберис», хочешь, я сделаю тебе чай?

— Думала, ты никогда не предложишь, — улыбнулась Тереза.

Анна улыбнулась в ответ и пошла на кухню.

— Значит, дело не только во мне. У тебя тоже с ней трудности, с Гейл? — спросила она, когда вернулась в гостиную.

Тереза вздохнула и опустила глаза — проверить своего сына.

— Я терплю ее ради Скотта. Знаю, она порой перегибает, но в целом она безобидная. Я просто на этом не зацикливаюсь.

Анна села на диван, сцепив руки в замок на коленях:

— Как тебе это удается?

На том семейном обеде после инцидента с волованами она еще как-то сумела сохранить хладнокровие, но оказалось, что дать совет «не реагировать» было куда легче, чем его исполнить.

Тереза на мгновение задумалась, лениво поглаживая пушок на макушке младенца:

— Дело в том, как ты это воспринимаешь. Без Гейл Скотт не был бы моим Скоттом. Он гораздо больше похож на нее, чем на своего отца, — только в разбавленном виде. Он спокойный, решительный, не слишком напористый, но именно из этого он черпает свой драйв.

Анна отхлебнула чай.

— Наверно, ты права. Я всегда думала, что Спенсер пошел в отца: спокойный, любит повеселиться, но у него тоже есть этот драйв, который и сподвиг его рискнуть и последовать за своей мечтой.

Анна вдруг осознала, что, будь Спенсер в точности как его папа, он мог бы до самой пенсии преспокойно просидеть в середнячках на одной должности, как и Ричард. По-видимому, свои амбиции, свой творческий потенциал он унаследовал от матери — хоть это и не так очевидно. Неужто Гейл тоже мечтателиница? Едва ли.

Тереза приподняла сонного малыша так, чтобы его подбородок оказался у нее не плече, и хорошенько потерла его по спинке. Через пару мгновений он издал булькающую отрыжку.

— Интересно, каким вырастет этот маленький человечек? Как я или как Скотт? Или просто унаследует что-то от нас обоих, составив свое, ни на кого не похожее сочетание? — она смотрела на сына с такой любовью — Анна едва могла удержать слезы. — И оно уже в нем, — добавила Тереза, — все необходимое в нем уже заложено, но пройдет еще много лет, прежде чем все это проявится и даст свои плоды.

«Как прекрасно, — подумала Анна, — наблюдать за тем, как человек постепенно раскрывается».

Тереза перехватила взгляд Анны. В ее голосе послышалась хрипотца:

— Я столько раз ловила себя на мысли, что хотела бы, чтобы он был как его дядя.

Анна ничего не ответила. Она лишь слабо улыбнулась и подошла обнять свою невестку. На всякий случай, чтобы не разводить девчачьи слюни, маленький Спенсер предпринял самый мужской поступок, какой смог придумать, и разразился громкий пуком. Анна с Терезой переглянулись и прыснули от смеха.

Тереза приподняла его и расстегнула пару кнопок на его ползунках, чтобы заглянуть и проверить масштабы бедствия.

— Вот дерьмо! — с досадой заметила она. — В буквальном смысле. Все выплеснулось из подгузника и вытекло чуть не на половину спину, — она скривилась. — К этому я пока совсем не привыкла, — добавила она, вставая и презрительно глядя на сына. — Дай-ка я сменю ему подгузник. Это уже третий раз за сегодня, а еще даже не полдень!

Только Анна снова присела, раздался звонок в дверь.

— Открой, пожалуйста, — попросила Тереза, поднимаясь по лестнице. — Наверно, очередная доставка цветов.

Но за дверью Анну ожидал вовсе не букет — открыв ее, она лицом к лицу столкнулась со своей свекровью.

— Ого! Это ты? — озвучила Гейл мысли Анны. — Где Тереза? Где малыш?

«И вам здрасьте», — подумала Анна, провожая взглядом проследовавшую мимо Гейл, но промолчала, вспомнив слова Терезы. Возможно, склони она голову под нужным углом и приглядись повнимательнее, она бы смогла заметить в Гейл тот самый отголосок Спенсера. Тогда желание ее придушить несколько бы поутихло.